— Я думаю, что твой папа сумеет это устроить. Если хочешь, ты можешь нарисовать для Ульяны и Раечки рисунок, я обязательно его передам. Какао только допей.
Лиза умчалась, размазывая по щекам остатки какао, а я спросила князя:
— Вы действительно хотите, чтобы ребёнок однажды принародно сильно высказался? — Иван Петрович переглянулся с супругой; Вова невозмутимо намазывал очередной бутерброд (война-войной…), — Дети имеют свойство с поразительной лёгкостью ставить вас в неловкое положение. Теперь об этих просьбах. Давайте решительно отделим мух от котлет. Мы ведём с вами торговые и военные дела, заключаем долговременный союз и всяческие сделки. Но это не значит, что я буду тратить своё время — очень, очень дорогое время — на неинтересных и усердно деградирующих женщин. Им решительно нечем привлечь моё внимание. Да с вашей кухаркой, с конюхом, с собачником поговорить интереснее, чем с ними! Я понимаю, что в каждой избушке свои погремушки… но посмотрите на своих жён. На тех женщин, которые находятся рядом с высшими офицерами. На тех, кто задаёт тон подрастающему дворянству, воспитывает ваших детей — будущих ваших управленцев, пока вечно занятые папы вечно заняты нескончаемыми важными государственными делами. У них в головёнках нет ничего кроме скандалов, сплетен и интриг — а мирок у вас маленький и тесноватый. Как скоро эти улитки, интересно, его сожрут? Начнут покупать себе крепостных, чтоб командовать, ощущать власть над чужими жизнями, куражиться? Над своими не комильфо — но можно же чужих прикупить, правда? Каких-нибудь там арапчат… — княгиня слегка вздрогнула; угадала я, что ли? — Большинство ваших офицеров несчастливы в семье. И сдерживает их только чувство долга. Но так не будет вечно. Вы понимаете, что век наш теперь другой? И всё это — лет на пятьсот как минимум. Что будут делать заброшенные богатые куклы? Портить жизнь любовницам мужей? Травить бастардов? Как скоро мужики начнут запирать своих придурошных баб под замки? Как скоро кто-то решится прибить зарвавшуюся идиотку? Я бы даже не знаю, как судила такого. Это ж смягчающее обстоятельство размером с континент! Обратите внимание: эти бабы, которые мечтают о титулах графинь и маркиз, не получив желаемого развлечения (в лице меня), за один вечер выклевали мозги мужьям. И заставили их побежать и выполнить определённые действия. Не буду вас судить, но я бы сильно насторожилась. Спасибо, всё было очень вкусно. Прошу меня простить, у меня на сегодня запланирован визит в теплицы. Люди ждут.
Я перекладывала бумаги на столе в совершенном раздрае. Душевном, в смысле. И лучше бы я этого не делала. Раньше больше порядка было.
Вошёл сдерживающий улыбку муж.
— Ну, чего ты?
— Не знаю. Психанула. Не могу уже на эти самодовольные рожи смотреть. Нет. Неправильно. Меня не это раздражает. Они могут быть довольны собой хоть до посинения — ради бога. Меня не бесит ни чужое богатство, ни эксцентричность… — я плюхнулась на диван, пытаясь вычленить раздражающую эмоцию, — Чванство. Тупость. Интеллектуальная деградация. Эти два, наверное, можно объединить… И ещё праздность… Вот! Чванство, тупость, праздность — три кита моего раздражения. Что там? Скандал не разразился?
Вовка усмехнулся:
— Я там ещё добавил пару ласковых.
— Расскажи.
— Да что рассказывать… — муж сел рядом, — Заигрались, говорю, вы в монархов. Уж больно резво аристократия вылупилась. А на основании чего? Только лишь потому, что они в нужное время оказались на управленческих должностях? Пилят денежки? И всё? Армия — где? Сколько лет они с этим Борай-ханом возились… Что же их блестящая аристократия не объединилась героически? Воины — где? — я прямо представила его, произносящего эти слова, слегка наклонившись над столом; а Вовка, увлекаясь, начал практически пересказывать мне свою давешнюю речь, — Да, раньше они воевали. Там. Но тут это всё не роляет! Где мечи? Где копейщики? Луки? Недостаточно просто получить хорошее оружие! Тренировки где? Армия слабая! Согласен, многие из офицеров — отличные рукопашники, но здесь это не решает ни-че-го. На каком основании они присвоили себе графские… да даже баронские титулы?
— А ты на каком?
— Ты не поверишь, любимая — они так и спросили!
— И что ты сказал?
— Да что мой титул кровью оплачен! И каждый мой подданный — каждый! — мне лично обязан! И когда я в очередной раз иду к тебе штопаться, грубо говоря, с копьём в ноге — я чувствую, что, сука, имею право называться бароном моих земель! И банд у меня в Белом Вороне нет! А те, что были и регулярно набегают — всех вычищаем. И не всех убили, что характерно! Большинство живы-здоровы, работают — только шуба заворачивается! Дороги мостят, камень долбят. Искупают, так сказать, честным трудом! И про баб тоже ему высказал.