— Понял.
Иван Петрович прошёлся по комнате, уперев руки в бока.
— Вот что, Витя! Я тебе сейчас людей пришлю — собирайтесь.
— Куда? — ахнула жена.
— Светлицынский дом вам отдаю. Арсения сегодня взяли на воровстве в особо крупных и… на организации подстав с особо тяжкими последствиями, — а жена-то не дура, вон как взгляд сразу изменился! — Так что — владейте. Со всем двором и хозяйством, кроме, сам понимаешь, наворованных капиталов. Холопов там у них ещё человек тридцать, и русских, и нерусских — всяких. Что с ними делать — теперь твоя головная боль. Все бумаги я выпишу. И должность, Витя, тоже его возьмёшь. Там сейчас кой-какая чистка идёт. К тому времени, как тебе на службу можно будет выйти — как раз всё и устаканится. Кого надо потом сам подвинешь.
ВЕЧЕРНИЕ ПОСИДЕЛКИ
Наконец-то вечер
Кельда
Под занавес дня мы с мужем, как и обещали, пошли к князю с княгиней — типа поговорить. На самом деле здоровье Ивана Петровича внушало мне серьёзнейшие опасения. Не хотелось бы, чтобы нормальный мужик по недосмотру склеил ласты, уступив правление радостно потирающим влажные ручонки подрастающим олигархам. Он историю с бедненьким волчком-то чудом перенёс, и то благодаря какой-то химии в крови. Кто-то умненький догадался вовремя поставить господину князю укольчик, не то к моменту нашего прибытия он бы уже был не тёпленький, а даже вовсе и холодненький… Что-то меня на уменьшительные суффиксы потянуло. Подозрительно и даже, я бы сказала, не к добру…
Мы посидели очень тихо, прямо по-семейному. Никто даже словом не упомянул ни об арестах, ни об олигархах. Обсуждали отношения с Матушкой, немножко ностальгировали, в конце концов Татьяна даже достала пару старых немного пожелтевших альбомов с фотографиями, на которых они с мужем были совсем молодые. И дело даже не в теле — во взглядах, жестах: зелёные совсем, строители коммунизма, эх…
Иван Петрович согласился на курс интенсивной терапии и страшно удивился, что это заняло каких-то пять минут:
— Что? И всё?
— Да нет! Теперь нужно следить за сердцем, раз уж у вас такая предрасположенность, и периодически показываться какому-нибудь целителю. Раз в год, хотя бы. Медосмотр.
— Ну, раз в год — пойдёт.
Я не удержалась, чтоб не подкусить:
— Ой, смотрите не устаньте с такой частотой по врачам ходить…
Князь хмыкнул:
— А ты, Володя, как часто на предмет медицины показываешься?
— Периодически, — рассудительно высказался Вова.
— Ну конечно! — картинно проворчала я, — Как в очередной раз что-нибудь прострелят или отрубят — так сразу и показывается!
Татьяна Семёновна дипломатично разлила по рюмкам брусничную наливку из хрустального графинчика и погладила мужа по руке:
— Ну, за своевременную медицинскую помощь!
14. СЛЕДЫ ШАМАНА И КНЯЖЕСКОЕ СЛОВО
ЗВЕРЮШКА С РАСКРЫВУШКОЙ
Новая Земля, вечер, где-то далеко на север от Столицы, 11. 07(декабря).0027
Поисковый отряд
Бескрайние поля перемежались лесополосами и редкими группами кустов, заметёнными снегом щедро — в иных местах можно было ухнуть по самую макушку. Княжеские земли остались далеко на юг; до последней деревни, в которой они останавливались на поздний обед, было километров двести, не меньше.
— Скажи-ка, Галина, а тебе по зиме не холодно? — Кадарчан, сидевший на соседнем коврике, чинно отхлёбывал из кружки.
Рейнджеры расположились у походного костра, собираясь ужинать. Семь банок тушняка, лембас и горячий сладкий чай. Курорт!
— Да нет. Я ж теплокровный дракон. Шкура толстая, холод не пропускает.
Они нашли хорошее место — в большом кольце боярышника, разросшегося непролазной стеной. Хоть какое-то укрытие на ровной, как столешница, ладони степи. И наметено в середине было не так толсто. На горизонте чернел лес, но на ночь глядя в него соваться не хотелось. По сумеркам они успели сделать над краем пару кругов, заметили множество странных незнакомых следов и решили не рисковать.
— Движение на одиннадцать часов! — Нифредил предупреждающе вытянул руку, — Внутри крупное теплокровное, кто — не узнаю́.
Рейнджеры поднялись, вглядываясь в указанном направлении. Да, иначе как движением это было и не назвать. Снежная волна, возвышающаяся над остальным гладким, нетронутым полем снега где-то на метр, целенаправленно катилась от леса в их сторону, оставляя за собой неглубокую ложбинку с двумя рассыпчатыми валиками по краям. На контрасте между белым снегом и чёрным усыпанным звёздами небом всё было видно очень чётко.