Раздается щелчок кнопки, загорается свет прожектора и две женщины проецируются на кровать, безудержно извивающиеся. Это чрезмерно и ужасно жутко, поэтому я начинаю хихикать. Мой смех совершенно не сдерживает хозяина гостиницы, который ведет нас в тайное подземелье, заполненное игрушками, всевозможным оборудованием и костюмами для сексуальных игр.
Когда он уходит, я встаю у окна от потолка до потолка. Вид сказочный. Внизу, плавательный бассейн, заполненный красивыми телами в багряном цвете вечера. Я оборачиваюсь и смотрю на Джека.
— Нравится? — спрашивает он.
— Ты пытаешься мне что-то сказать про фетиш «Пятьдесят оттенков»?
Он смеется.
— Нет черт побери. Мне не нужно бить женщину, чтобы получить кайф. Я просто подумал, что тебе понравится этот номер больше, чем Венецианский, в котором присутствует стиль роскоши Либераче — клубника в шоколаде, черная икра и обслуживающий персонал в белых перчатках.
— И тебе не придется платить за все это?
Он усмехается, одновременно мальчишеской и завораживающей улыбкой.
— Неа.
— И почему они относятся к тебе так хорошо?
Он пожимает плечами.
— Моей визитной карточкой является то, что однажды я проиграл целый миллион на столе баккара, и они надеются, что я повторю эту попытку, если окончательно лишусь здравого смысла, — сухо говорит он.
Мои глаза расширяются.
— Миллион? Долларов?
— Ага. В тот момент они назвали меня Китом.
— А что такое Кит?
— Самые низшие хай-роллеры, азартные игроки, играющий с большими ставками, делают ставки, например, от тысячи до пяти тысяч долларов. Серьезный хай-роллер будет играть на повышение, где-то около от пяти штук до двадцати, двадцати пяти тысяч. Большой хай-роллер повышает между двадцать пять и пятьдесят тысяч, — Джек останавливается и улыбается мне. — И следующие идут киты. Киты начинаются от семьдесят пять тысяч долларов на кону.
— И ты был одним из них?
— Был. Но сейчас я только приезжаю два, иногда три раза в год.
— Боже! — я не могу даже себе это представить, чтобы кто-то вот так запросто продул такие деньги на какое-то кидание кубика.
— Но я по-прежнему имею восемь часов брони на любой стол, отдельную кабинку для переодевания на пляже, билеты на лучшие концерты в городе, и... любые мои просьбы, не зависимо от моих желаний выполняются безоговорочно. До сих пор управляющий отеля всегда говорит «Да» всему, что я прошу.
— Вау! Итак, что имеется в наличии?
— Обед на яхте, полет на вертолете, куда ты захочешь, и игра в гольф с Тайгером Вудом... (Э́лдрик Тонт (Тайгер) Вудс (англ. Eldrick Tont "Tiger" Woods; род. 30 декабря 1975 года, Сайпресс, Калифорния, США) — американский гольфист, 14-кратный победитель турниров «Мэйджор» (второе место в истории вслед за Джеком Никлаусом с 18 победами). Спортсмен года Laureus World Sports Awards: 2000, 2001. Всего за карьеру выиграл 77 турниров PGA Тура (второе место в истории после Сэма Снида) и 39 турниров Европейского тура (третье место в истории после Сева Бальестероса и Бернхарда Лангера).
Первый спортсмен — миллиардер, но большую часть денег (около 90 %) заработал не на гольф-поле, а на рекламе).
— И что ты запросил на этот раз?
Он медленно расплывается в улыбке.
— Белье. Я попросил самое дорогое, самое красивое нижнее белье, которое они в состоянии достать.
Я ничего не могу поделать с собой, потому что очень сильно краснею, чувствуя, как мои щеки начинают пылать.
— Ты не мог.
— Отчего же. Я именно это и сделал. Пойди и посмотри.
Несколько секунд я не двигаюсь, мы в упор смотрим друг на друга. Я поворачиваюсь и направляюсь в спальню. В дверях останавливаюсь и оглядываюсь, он по-прежнему в упор смотрит на меня своими бездонными глазами.
На кровати я вижу белую коробку с черной вязью, написанным именем дизайнера. Я открываю его, он наполнен шелестом светло-голубых кружев: полуоткрытыми чашками бюстгальтеров, стрингов, тонкими прозрачными трусиками с поясом для чулок с белыми бантиками и чулками. Здесь же лежит маленькая карточка, в которой говорится, чтобы я заглянула в шкаф. Я открываю шкаф и непроизвольно ахаю. Настоящий китайский стиль. Не дешевые вещи, купленные в Гонконге, в которых ходят официантки, имея выпиющие разрезы, открывающие весь путь до промежности, именно то, что я носила в клубе, но самая мягкая, самая красивая, пепельно-белая китайская шелковая парча. Я провожу медленно пальцами по маленьким голубым цветам. Моей бабушке бы очень понравилось. Я оборачиваюсь к Джеку, стоящему в дверях.