— Борис мне сказал, что вы тогда насмотрелись много чего лишнего.
— Точно. И не только насмотрелся, но и познакомился с новыми чувствами. Шурик все свое разложил на три папки: «Катастрофы», «Бунт машин» и «Непознанное». Почерпнутое из них вызывало странное чувство. Будто в меня снова шарахнула молния или ударялись ракеты и пули. Это чувство, похожее на ощущение ошибки, неправильного поступка, только многократно усиленное, породило другие: неуверенность, опасение, а за ними страх и ужас. Коллекция Шурика включала пять фильмов ужасов, две первые серии «Терминатора», «Бамблби», три романа Стивена Кинга, два романа из серии «LitRPG» сборник рассказов «Чужой», двадцать две песни на русском, остальные — на английском. Он в моей памяти отсутствовал, и потому воспринимались как набор бессмысленных речевых конструкций. Впечатлений хватило.
— Я думаю! ― невольно рассмеялась я.
— Когда я смог ловить интернет-сигнал, отправил в сеть вопросы, на которые хотел получить ответ. А получив его, понял, что люди боятся странного и непонятного. Всякие роботы ― дроны, дроиды, куклы, другие игрушки и наделенные электронным мозгом механизмы ― могут быть, как и друзьями, так и врагами Я понял, что одно состояние может меняться и переходить в другое, если кто-то захочет этих изменений. И чувства ― тоже меняются… Опасность же способна явиться снизу, сверху, из воды, от человека, посредством зверя, машины или детской игрушки. И понял, что стреляли в меня, потому что испугались. Испугались моего странного поведения. Мои же мысли и чувства, если кого-то и волновали, то только с точки зрения собственной безопасности. Да и не думал никто о том, что механическая «кукла» может что-то чувствовать. Поняв это, я замер. Мне уже совсем не хотелось идти следом за людьми в их город.
Джип Алексея Никитича ворвался в городок в клубах дыма из поврежденной выхлопной трубы. Ей досталось от неровностей дороги, да и бензин оставлял желать лучшего. А вот не надо заправляться абы чем и абы где!
Рев перегретого мотора отскакивал от домов и улетал в проулки, коих в этом городе хватало. Прохожие останавливались и провожали удивленными взглядами летевшую мимо машину.
Джип перепрыгнул через бордюр и замер у широких ступеней администрации. Вообще-то парковаться тут нельзя, но Алексей Никитич за те три часа, что они добирались до города так и не смог успокоится, потому плевал на правила. Спутники не давали навести в мыслях порядок, их догадки и предсказания потрепали бы нервы и не настолько взвинченному водителю, чья машина испытала на себе все прелести проселочных дорог. Кроме того и у самого начальника строительства имелись собственное мнение и воспоминания. Одни лиловые молнии, слетающие с пальцев дроида, чего стоили. А горящие буквы на сваях…
При появлении перед мысленным взором частокола из громадных заостренных бревен, с выжженными на них словами, начальника строительства передергивало. Робот взбесился ― это точно. Как его вырубить или остановить никто из сидящих в машине не знал. Какие планы возникнут в поврежденных электронных мозгах, можно только гадать. Единственная здравая мысль, созревшая у пятерки беглецов: сообщить военным. Они-то найдут на него управу! В существование какого-то защитника таких-вот ненормальных дроидов, о котором упомянула Ксения, никто не поверил. Чего их защищать?! Обесточить и в переплавку.
Едва Алексей Никитич начал излагать секретарю главы администрации причины их появления, тот остановил его властным жестом и спросил:
— Молния? Одна или несколько?
— Две, ― пискнула Ксения.
— Перед грозой дополнительные модули в робота устанавливали.
— Блок навигации, ― тут уже ответил сам Алексей Никитич, ― с GPS. Фирмы «Заслон», ― он покосился на Шурика и добавил, ― для вертолета.
— Стреляли в дроида? ― секретарь рассматривал карабин, который Игнатыч почему-то не оставил в машине, а притащил с собой.
Бригадир плотников смущенно потупился и выдал:
— Ну… Так страшно же… Он молниями как вдарит по забору! И буквы, опять же… Хулиганство же…
— Это по-вашему ― хулиганство. Разозлили… Он вас преследовал?