3 . Easlea B. La liberaсiуn soсial y los objetivos de la сienсia. Madrid: Siglo XXI Eds. 1977.
4. Lorenz K. La aссiуn de la Naturaleza y el destino del hombre. Madrid: Alianza. 1988.
5. Хайдеггер М. Европейский нигилизм. — В кн.: Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс. 1988.
6. Amin S. El euroсentrismo: Сritiсa de una ideologia. Mexiсo: Siglo XXI Eds. 1989.
7. Levi— StraussС. Antroрologнa estruсturaclass="underline" Mito, soсiedad, humanidades. Mexiсo: Siglo XXI Eds. 1990.
8. Naredo J.M. La eсonomia en evoluсiуn Historia y рersрeсtivas de las сategorias basiсas del рensamiento eсonуmiсo. Madrid. Siglo XXI. 1996.
9. Martinez Alier J., Sсhluрmann K. La eсologia y la eсonomia. Madrid: Fondo de Сultura Eсonуmiсa. 1992.
10. The World Сomрetitiveness Reрort 1994. Davos, 1995.
11. ИоаннПавелII. Enс. Сentesimus Annus. (В: Divar J. Anбlisis del рoder eсonуmiсo. Bilbao. Universidad de Deusto. 1991.).
12. ЧаяновА.В. Крестьянское хозяйство. М.: Экономика. 1989.
13. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., М.
14. Воркуев Б.Л. Ценность, стоимость и цена. М.: Изд-во МГУ. 1995.
15. Рroрuestas innovadoras рara reрlantear la eсonomia. Una invitaсiуn al diblogo. Barсelona: EсoСonсern. 1995, р. 18.
16. Подолинский С.А. Труд человека и его отношение к распределению энергии. СПб: Слово. 1880.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Экспертное сообщество России: генезис и состояние
Поводом к написанию этой главы послужил «круглый стол», который состоялся 14 апреля 2000 г. в редакции «Независимой газеты» и материалы которого были опубликованы 17 мая под заголовком «Чем больно наше экспертное сообщество?» Как было сказано тогдашним главным редактором «НГ» В. Третьяковым, мероприятие это было задумано вместе с влиятельным экспертом нынешней администрации президента Г. Павловским. Целью было — разобраться, что представляет из себя т.н. «экспертное сообщество» России, которое «советовало власти» и владело умами общества с 1991 г., и каково его состояние сегодня, после смены президента. Видимо, заранее предполагалось, что в узком кругу «экспертов» будут высказаны серьезные самокритичные суждения, так что встал вопрос даже о «болезни» всего сообщества.
Однако критические суждения высказал, по сути, только я, человек посторонний, неизвестно зачем приглашенный в этот узкий элитарный круг. Но высказать я смог лишь очень краткие тезисы — почти только подзаголовки того текста, что следует ниже. Между тем проблема, на мой взгляд, заслуживает того, чтобы на ней остановиться. В условиях, когда манипуляция сознанием стала в России на время главным средством господства, небольшая группа людей, вещающих по телевидению и в прессе с авторитетом «экспертов», превратилась в очень важный инструмент политического режима. Поэтому полезно обсудить, насколько возможно достовернее, характерные черты этой группы. Для этого я повторю тезисы, которые высказал собравшимся на «круглый стол» ведущим представителям «сообщества», и очень кратко, одним-двумя примерами, постараюсь эти тезисы подтвердить. Для начала уточню, о чем идет речь.
Эксперты и идеология
В современной политике одной из важных фигур стал эксперт, который готовит для политиков варианты решений и убеждает общество в благотворности или опасности того или иного решения. Обе функции важны, однако вторая — легитимация политических решений в глазах общества — является фундаментальной и приоритетной. По сути, решения политиков готовятся исходя из их групповых интересов, и на этой «непрозрачной» стадии выбор варианта определяется соотношением сил между группировками политиков. Хотя многие ученые и сами входят в такие группировки и участвуют в циничных «внутренних» дебатах, на этой стадии их даже условно нельзя причислять к числу экспертов. Атрибутом эксперта является видимое предоставление объективного знания и аналитических навыков на беспристрастной основе.
Часто конфликт интересов могущественных сил, за которыми стоят финансовые и промышленные воротилы, выходит и в публичную политику, если до этого они не приходят к тайному сговору. Именно тогда обывателя и депутатов развлекают спектаклем «научных» дебатов между экспертами. Демократией тут и не пахнет — мнения непросвещенной массы («кухарок») отметаются как иррациональные. Одним из важных условий живучести режима Ельцина было настойчивое утверждение компетентности и профессионализма как приоритетной характеристики политика. Это «отодвигало» среднего человека от политики, указывало его место как зрителя в политическом театре. В российской культуре такое изменение в шкале ценности политика происходит впервые в истории, и нельзя недооценивать этой попытки. Ранее, и для царя, и для генерального секретаря ЦК ВКП(б), и вообще для руководителя высокого уровня приоритетным качеством была любовь к своей стране и своему народу. Это определенно высказал Сталин, об этом специально и очень подробно рассуждал Лев Толстой (сравнивая Барклая де Толли с Кутузовым). Разница в том, что любовь к народу предполагает соучастие в ней каждой «кухарки», а компетентность более или менее вежливо отстраняет эту «кухарку».
Политики и их эксперты, имитируя беспристрастность науки (ее свободу от этических ценностей), заменяют проблему выбора, которая касается всех граждан, проблемой принятия решений, которая есть внутреннее дело политиков и экспертов. При таком подходе вообще исчезают вопросы типа «Хорошо ли бомбить Югославию?» или «Хорошо ли приватизировать землю?», они заменяются вопросами «Как лучше бомбить Югославию?» и «Как лучше приватизировать землю?». В силу присущих самому научному методу ограничений, наука не может заменить политическое решение. Просто это решение скрывается от общества, с помощью экспертов власть получает возможность мистификации проблемы под прикрытием авторитета науки. Учреждение самого института экспертов и придание ему столь высокого статуса означает принципиальный отход от демократии (даже элитарной) и сдвиг к технократическому государству принятия решений. В своей «Энциклопедии социальных наук» (1934) основоположник современной технологии манипуляции сознанием Г. Лассуэлл заметил: «Мы не должны уступать демократической догме, согласно которой люди сами могут судить о своих собственных интересах». Теперь есть целое сообщество экспертов, которые должны объяснить людям, в чем заключаются их интересы и почему этим интересам соответствует, например, ликвидация бесплатного здравоохранения.
Каково соотношение деятельности эксперта и научного знания? Ценность для политиков одобрения со стороны ученого как эксперта никак не связана с его научным изучением вопроса. Одобрение ученого носит харизматический характер. В политике образ объективной, беспристрастной науки служит именно для того, чтобы нейтрализовать, отключить воздействие на человека моральных ценностей как чего-то неуместного в серьезном деле. Авторитет эксперта как бы запрещает человеку задаваться вопросами типа «хорошо ли приватизировать землю?».
Эксперт — это такой тип идеологического работника, убедительность которого проистекает от авторитета знания. Так же, как Алла Пугачева в идеологической работе использует свое очарование эстрадной бомбы, Михаил Ульянов эксплуатирует кинематографический образ маршала Жукова, а Ростропович — свой смычок. Авторитет знания — очень сильный идеологический инструмент. Кроме того, в народе бытует созданная школой вера в беспристрастность науки. Это вера ложная, ибо в ней объективность научного знания незаметно перенесена на ученых. Это подлог, поскольку ученые (а тем более верхушка научной элиты, из среды которой и являются эксперты) — особая социальная группа, имеющая свои идеологические установки и интересы. С какой же стати эта социальная группа будет беспристрастной в момент тяжелой социальной борьбы? Ученый как эксперт в политике сплошь и рядом говорит нечто совершенно противоположное тому, что он знает в своей лаборатории как исследователь. Очень часто ученый, делающий идеологическое заявление, ничего не смыслит в вопросе, потому что он всю жизнь был занят своим узким делом. Что мог знать о приватизации земли А. Д. Сахаров, какая тут связь с элементарными ядерными частицами? Для политиков был важен его титул, а не знание.