Кирдецов указывает на дружественные отношения Италии с СССР и, в частности, на то, что Италия сочувствует вмешательству СССР в дела Китая, так как, по мнению Италии, это способствует изгнанию оттуда англичан. Все превратности итальянской общественной жизни Кирдецов объясняет уже знакомой нам у Устрялова и Ключникова диалектикой истории. В другой статье Кирдецов, пренебрегая классовым анализом, предостерегает СССР от колониальных устремлений Германии, которые нисколько не заглохли, и говорит, что в немецкой политике чувствуется лозунг «Назад к Бисмарку».
Э. Гримм, консультант Наркоминдела, доказывает антирусский характер американской политики на примере позиции США в русско-японской войне 1904-1905 гг. Он утверждает, что США пытались ослабить Россию и Японию и приветствовали поражение России. Гримм задается целью показать читателю, что враждебность Запада к России не связана с революцией, а определяется национальными и геополитическими причинами. Он с большим сочувствием описывает китайскую революцию, видя в ней прежде всего существенный удар по Западу.
Одним из ведущих авторов журнала оказывается Ключников. За 1926 г. он публикует три статьи о международно-правовых проблемах, где, естественно, резко осуждает Запад. Он прямо указывает на то, что единственным способом решить все сложные международные проблемы является распространение советского контроля на весь мир. Рассуждая о тщетности надежд на разоружение, Ключников говорит, что эта проблема исчезнет лишь при установлении гегемонии сильнейшего государства, следуя своей старой теории империализма как средства интернационализма.
«Как только и другие страны, — не оставляет сомнения Ключников, о каком государстве идет речь, — усвоят основные социально-экономические принципы СССР, так дело разоружения тотчас же станет на твердую почву. Одно невозможно без другого».
КЛЮЧНИКОВ О ЕВРЕЯХ
Но Ключников выступал не только как эксперт по международным делам. Едва ли не через месяц после сенсационной постановки «Дней Турбиных» Москва была вновь потрясена — на сей раз публичным выступлением Ключникова по крайне щепетильному еврейскому вопросу.
В декабре 1926 г. Ключников выступил в Московской консерватории с истолкованием вспышки враждебности к евреям в Москве. Характерно, что пространный отчет об этом совершенно необычном выступлении был напечатан в газете «Рабочая Москва». Ключников заявил, что враждебность к евреям имеет своим источником «задетое национальное чувство русской нации». «Русская нация, — сказал Ключников, — проявила национальное самоограничение. Создалось определенное несоответствие между количественным составом (евреев) в Союзе и теми местами, которые в городах евреи временно заняли... Мы здесь в своем городе, а к нам приезжают и стесняют нас... Страшно нарушена пропорция и в государственном строительстве, и в практической жизни, и в других областях между численным составом [евреев] и населением». В Москве, пожаловался Ключников, жилищный кризис, а евреи приезжают из других частей страны и получают жилье. «Дело не в антисемитизме, — объяснял Ключников в своей необычной речи, — а в том, что растет национальное недовольство и национальная сторожкость, настороженность других наций. На это не надо закрывать глаза. То, что скажет русский русскому, того он еврею не скажет. Массы говорят, что слишком много евреев в Москве. С этим считайтесь, но не называйте это антисемитизмом».
За речь, подобную речи Ключникова, во все двадцатые, да и тридцатые годы неминуемо ждала бы репрессия. Но Ключников выступил совершенно свободно, что могло быть сделано лишь с прямого поощрения.
ВИЗИТ ШУЛЬГИНА
1926 г. был вообще годом сенсаций. Тогда же была неожиданно переиздана книга Шульгина «1920» без цензурных пропусков. Эта книга содержала много выпадов против революции и евреев как ее истинных виновников, но утверждалось, что внутренняя диалектика революционного процесса неизбежно приведет Россию к национальному возрождению. Шульгин высказывал ряд национал-большевистских идей, о которых уже говорилось, включая предсказание появления диктатора, устраняющего своих бывших соратников и ведущего Россию по национальному пути. В это относительно либеральное время издавались и воспоминания бывших белых, и документы дореволюционных государственных деятелей, но текущая политическая литература такого рода не печаталась никогда.