Ни Каменев, ни Сталин, каждый по своим причинам, не хотели указывать на национальный подтекст Устрялова. Сталин же воспользовался случаем, чтобы сказать, что похвала Устрялова не криминальна, а похвала меньшевиков и кадетов — криминальна.
Эзоповские сравнения Сталина с Устряловым на этом не прекращаются. В своей последней статье, опубликованной перед XV съездом партии, Зиновьев нападает на Кондратьева и Чаянова за то, что они являются будто бы представителями «кулацкой партии», а Кондратьева называет «московским полпредом» Устрялова.
Зиновьев напоминает о том, что партия в 1921-1922 гг. дала отпор непролетарским течениям. Он наверняка хочет этим напомнить читателям о своей борьбе со сменовеховством и о своем докладе на двенадцатой партконференции. По словам Зиновьева, Кондратьев учел этот опыт и действует не словами, а делом. Устряловы и кондратьевы хотят увековечить капитализм. Мы опять видим, как Зиновьев уходит от упоминания национал-большевизма. «Через НЭП мы идем к. социализму, — восклицает Зиновьев, — между тем как вы с Устряловым через НЭП хотите идти к капитализму!»
В заключение Зиновьев все же делает намеки на то, что устряловцы проникли на важные участки работы. «В последнее время, — говорит он, — они начинают распоясываться с необычайным нахальством. Пора, давно пора дать идейно-политический отпор Кондратьевым и К°, действующим сейчас в порах очень многих важнейших государственных учреждений и использующих легальные советские возможности более чем усердно».
Ничего больше Зиновьев сказать уже не мог, а в редакционных комментариях (продиктованных, как утверждается, Сталиным) говорилось, что он искусственно раздувает удельный вес Кондратьева. В последнем документе оппозиции, ее тезисах, выдвинутых к XV съезду, особо подчеркивается, что Устрялов выступает против оппозиции. Насколько было распространено среди оппозиции мнение, что Устрялов влияет на Сталина, говорит то, что один из активных деятелей оппозиции, А. Белобородов, бывший нарком внутренних дел РСФСР, кричал караулу, когда его выгоняли из зала заседаний: «Вы служите Устрялову!» Подытоживая полемику с оппозицией по вопросу об Устрялове, ученик Бухарина А. Зайцев признавал его исключительное значение в партийной жизни. Зайцев считает, что наиболее острый интерес к Устрялову был в 1925-1926 гг. Однако Зайцев старается доказать совершенно обратное тому, что стремилась доказать оппозиция, а именно что сама она целиком и полностью стояла на позициях Устрялова! Оппозиция, утверждает Зайцев, попала целиком под ловкую провокацию Устрялова, так что Зиновьев был пленен его схемами.
«Переберите все жгучие актуальные вопросы полемики, — заявляет Зайцев, — по которым в 1925 году и позднее велись споры, и вы увидите всюду и везде призрак Устрялова, зловеще нависший, как рок, как судьба над Зиновьевым и К°... Во всех сколько-нибудь существенных моментах полемики 1925 года (и позднее) Зиновьев и Каменев стояли целиком и полностью на почве анализа, дававшегося Устряловым».
Зайцев считает, что единственное, чего Устрялов все же добился, это что ему «удалось отнять у рабочего класса и захватить в плен часть квалифицированной партийной интеллигенции». Зайцев противопоставляет Зиновьеву Бухарина как единственно правильного критика Устрялова. Зайцев прав, говоря, что Зиновьев действительно поверил в устряловскую модель советского общества. Он видел, что события развиваются именно в том направлении, на которое указывал Устрялов, и тщетно пытался остановить ход событий, не будучи в силах даже высказать вслух свои подлинные опасения, ибо в этом случае он больше проиграл бы, чем выиграл.