В 1919 году А. Гобард в издаваемых Союзом немецко-национальных юристов «Сообщениях о немецком праве и правовой жизни» опубликовал трактат о «статьях о родовом праве», где он практически предсказал Нюрнбергские законы и закон о наследственном крестьянском дворе. Накануне захвата власти национал-социалистами отставной майор Виктор Хюльзен (член союза Кёрнера) опубликовал работу под названием «Генеалогия и политика в рамках немецкой государственной политики. О воздействии государственного закона о биологической наследственности. Основополагающий труд Народного союза за немецкую семью», Лейпциг, A. Кляйн, 1932. То, чего он требует, например, «знания предков как общего культурного достояния в воздействии государственного закона» станет реальностью уже несколько месяцев спустя, пусть даже требование (на стр. 15): «Тот, кто подтверждает своих предков, пользуется налоговыми льготами. Эти налоговые льготы различаются по мере подтвержденного знания предков. С этим доказательством нужно связать сведения о признаках собственной личности и родственников первой степени», заходило слишком далеко, так как даже Третий Рейх не дошел до окончательного вывода о том, чтобы «бороться с сегодняшним хаосом в процессе зачатия», так как по самой природе вещей, и уже ввиду внебрачных детей нескольких партийных вождей (например, секретарша Генрих Гиммлера родила от него двух детей) не могло быть убедительных мотивов для полной унификации всего поведения, касающегося зачатия детей.
НСДАП еще в двадцатые годы требовала от своих членов доказательства чистоты крови в форме простого заявления. В начале 1930-х годов, тем не менее, в Центральной Германии личные и идейные связи в преддверии января 1933 сплетались во все более плотную сеть: В 1930 году НСДАП в Тюрингии впервые поставила на должность министра внутренних дел своего человека в лице Вильгельма Фрика. В этом качестве Фрик пригласил расолога Ганса Гюнтера (1891-1968) на должность профессора социальной антропологии в Йене. На лекцию Гюнтера по случаю вступления в должность 15 ноября 1930 года неожиданно явился Адольф Гитлер. В том же самом году в «Тюрингском зеркале родины» появилась статья исследователя родословных Вальтера Трёге о «Наследственной гигиене, генеалогии и молодом крестьянстве», в которой можно было прочитать: «В союзах племенных книг тщательно ведут родословные древа лошадей, конюшни систематически строятся в направлении выведения определенных пород. При закупке жеребцов самое большое внимание уделяется их происхождению, хорошему наследованию определенных желательных качеств и строения тела. При спаривании стараются никогда не сводить вместе животных слишком уж противоположных качеств и строения... Еще более явно ‘прегрешение против крови’ обнаруживается в собаководстве. Какой-то случайный результат, который бегает вокруг в своем уродстве, – это немое обвинение против расового преступления... Бедные, богатые и средние крестьяне, как правило, вступали в брак строго в соответствии с размерами их хозяйств и, крестьяне прекрасно понимали значение понятия ‘крестьянский мезальянс, неравный брак’, зная пусть даже не само это слово, но его смысл... Какой-то крестьянский юноша, вероятно, скрипел зубами, когда мать-крестьянка не одобряла никакого флирта. ... Но после этого он все же благодарил свою мать... Я обрадовался, когда увидел, как лютеранские священники шли по стопам их ветхозаветных предшественников и передавали своим крестьянским семьям в день серебряной или даже уже зеленой свадьбы генеалогическую таблицу их рода». Без всяких прикрас сказано также у Германа Гауха: «Крестьянину именно на примере выведения его домашних животных указывают на значение расового отбора и чистоты расы, и это обстоятельство также на будущее образует надежный фундамент для понимания нордической расовой идеи».