— Недалеко отсюда, на улице Дзельной.
— И все-таки я ничего не понимаю.
— Что я тебе буду объяснять по телефону? Кобылкевич сейчас находится у нас. Будет лучше, если я его пошлю к тебе и вы обо всем сами поговорите.
— А где машина?
— Не волнуйся. Мы поставили ее в наш гараж.
— Ведь ее же надо тщательно обследовать.
Капитан рассмеялся.
— За кого ты нас принимаешь, Янушек? По-твоему, мы, работники автоинспекции, только на свет родились? Не знаем, что положено делать в таких случаях? Уж ты не беспокойся. Машина под присмотром, а завтра эксперты за нее возьмутся. Впрочем, предварительный осмотр мы произвели, и он ничего не дал. Ну так что, присылать к тебе Кобылкевича?
— Присылай.
Через несколько минут в кабинет Качановского легкой, упругой походкой вошел высокий загорелый мужчина с вьющимися седыми волосами. Ему было уже за шестьдесят, но держался он по-молодому прямо.
Майор встретил его как старого знакомого. Впервые они увиделись лет пять тому назад на Познанской ярмарке, где Януш находился в служебной командировке, а Кобылкевич демонстрировал изделия своей фирмы. Затем виделись еще несколько раз и всегда в самых дорогих ресторанах — «Бристоль», «Виктория», «Гранд-отель», — где майор бывал по долгу службы.
Приветливо встретив Кобылкевича и сказав несколько общих фраз, майор перешел к делу:
— Как мне сообщили коллеги, вы нашли разыскиваемый нами вишневый «фиат».
— Обокрали меня, сволочи! — взорвался частник. — Свистнули мой «таунус». Совершенно новая машина.
Последи я модель. Как минимум шестьсот тысяч злотых.
— Что-то я вас не понимаю, — удивился майор. — Капитан Зайончковский сообщил мне, что вы обнаружили разыскиваемый нами краденый «фиат», но ни словом не обмолвился о пропаже вашей машины.
— Потому что «фиат» действительно нашелся. Под моим брезентом.
— Расскажите, пожалуйста, что же все-таки произошло?
Кобылкевич глубоко затянулся сигаретой, потом нервным движением загасил ее в пепельнице.
— Начну все сначала. Как вы сами знаете, лето в этом году было ужасное, без конца лил дождь. Обычно на июль я закрываю свою мастерскую и рабочих отправляю в отпуск. Знаете ли, нерентабельно давать отпуск в разное время. Но в этом году июль был такой дождливый, что они попросили меня сдвинуть все на сентябрь, надеясь, что погода наладится. Так и порешили. Правда, я лично не очень-то надеялся, что в сентябре погода в Польше будет хорошая, и мы с женой решили податься в Грецию.
— Куда именно?
— На Родос. Чудесно там, знаете ли. Погода прекрасная, гостиницы великолепные. Море голубое-голубое, а уж обслуживание! Фрукты — какие только пожелаешь. За эти три недели я отдохнул просто замечательно. Я бы и вам, пан майор, советовал провести там отпуск.
Качановский улыбнулся. Забавное предложение — на Родос. На какие шиши, интересно знать? Все на те же сто тридцать долларов, которые разрешается обменивать раз в три года?
— В Афины я, разумеется, летел самолетом. Не было смысла ехать машиной, ведь за бензин пришлось бы платить валютой, а авиабилеты я купил на злотые. Оставляя машину в Варшаве, я позаботился о ее сохранности.
— Вы поставили ее на платную стоянку? Или в гараж?
— Зачем же сорить деньгами? — возразил миллионер. — Есть другой способ, если живешь по соседству с городским управлением милиции. Гаража у меня нет, все равно я меняю машины каждые два года. Гараж — это лишние расходы. Я просто оставил машину прямо на улице, неподалеку от вашего здания. Накрыл ее чехлом и отправился отдыхать. Я был уверен, что тут-то уж моей машине ничего не угрожает. И просчитался! Нынешние воры не стесняются орудовать под самым носом милиции. Нет, вы только подумайте! Ведь по улице Новолипки милицейские машины ездят постоянно, и ни один ваш сотрудник не заметил, как воры уводят машину. Да это же черт знает что такое!
Гнев и претензии частника не могли не вызвать улыбку. Вот теперь он возмущается, а ведь при всех своих доходах пожалел денег на платную стоянку. Хотя, может, он потому и богат, что умеет экономить на мелочах? Подавив усмешку, Качановский спросил:
— Почему вы решили оставить машину на Новолипках? Ведь живете вы на Дзельной.