— Не могу я столько людей бросать на одно дело. Годы! Что, нам нечем больше заняться?
— Я очень хорошо вас понимаю, потому и ставлю сейчас вопрос: что следует предпринять?
— Надо быстрее распутать этот клубок, — сказал майор.
— Гениальная мысль, — проворчал Немирох.
— Ничего удивительного, ты ведь меня знаешь. Впрочем, это не просто мысль.
— У тебя есть предложение? — оживился полковник.
— Да, надо застать обоих преступников на месте преступления.
— Вы считаете, майор, что они замышляют новое нападение? — удивился прокурор.
— Нет.
— Тогда что же? — взорвался полковник. — Говори толком.
— Преступники затаились, как барсуки в норе, и выжидают. Они понимают, что время работает на них, что долго мы их искать не в состоянии. Значит, надо выманить их из норы. Заставить действовать и поймать.
— Как же ты этого добьешься?
— Мне необходима ваша помощь — и ваша, полковник, и ваша, прокурор.
— Но ты же знаешь, что я тебе и так помогаю, даже в ущерб другим делам.
— Мне понадобится, правда на короткое время, еще больше людей, причем самых лучших и опытных.
— Если ты докажешь мне, что это все ускорит раскрытие преступления, ты их получишь.
— А моя помощь в чем будет выражаться? — спросил прокурор.
— Вас я прошу дать разрешение на просмотр корреспонденции, поступающей на имя Казимежа Фельчака, и на прослушивание его телефонов: и того, что дома, и того, что в квартире на Черняковской улице.
— Вопрос непростой. Тем более что ни один из этих телефонов не зарегистрирован на имя Казимежа.
— И тем не менее он ими пользуется.
— На просмотр корреспонденции я, пожалуй, соглашусь.
— Спасибо, но этого мало. Это даже менее важно, чем телефоны. Преступники, даже начинающие, как правило, избегают писать, чтобы не оставлять следов. Телефон — другое дело. Неизвестно, кто говорит, откуда говорит. И всегда можно от всего отпереться. А дело срочное, без вашего разрешения я не смогу ничего сделать, — настаивал Качановский.
— Понимаю. Завтра я дам вам ответ.
— Но все-таки мне хотелось бы знать, что ты намерен предпринять? Или это такая тайна, которую нельзя открыть ни прокурору, ни мне, твоему начальнику?
Качановский рассмеялся:
— Да нет, почему же. Просто мне хотелось вас заинтриговать, и, кажется, это удалось. А теперь я открою карты.
И майор ознакомил со своим планом участников совещания. Когда он кончил, полковник проговорил:
— Ничего не скажешь, ловко придумано, но не хотел бы я оказаться в твоей шкуре, если твой план провалится.
— Не должен провалиться. Уверен, все будет так, как я задумал.
— Но согласитесь, — заметил прокурор, — это очень опасная игра.
— Мои люди справятся.
— Я думаю не только о них, — продолжал прокурор. — Сотрудники милиции прекрасно знают, что бывают в их работе такие моменты, когда приходится рисковать головой. Так сказать, профессиональный риск. А я думаю сейчас и о нем.
— О преступнике?
— Он тоже человек.
— Проводя нашу операцию, мы приложим все усилия, чтобы обеспечить его безопасность.
— Однако наступит момент, когда этот человек окажется на краю гибели. Успеете ли вы его спасти?
— Успеем. Ведь мы знаем о грозящей ему опасности.
— Говорить-то легко, — слова Качановского не убедили прокурора, — а ведь достаточно опоздать на какие-то доли секунды…
— Не опоздаем. Именно потому я и прошу у полковника лучших людей. Впрочем, он уже сказал, что не хотел бы быть в моей шкуре в случае неудачи. Я иду на риск сознательно и беру на себя всю ответственность. Головой отвечаю.
— Нужна мне твоя голова, — проворчал полковник.
— Может быть, вы предложите что-нибудь другое, поинтереснее? — вышел из себя Качановский. — Я слушаю вас внимательно.
— Черт с тобой! Нет у меня другого выхода.
— И у меня нет, — признался прокурор. — Вы не убедили меня окончательно, но в данный момент ничего лучшего я предложить не могу. Однако я еще раз настоятельно прошу принять все меры, чтобы те люди не пострадали. Их судьбу вправе решать лишь суд.
— Я прекрасно все понимаю.
— Ну и я согласен, разумеется с той же оговоркой, что и прокурор, — добавил полковник. — Когда ты думаешь начать операцию?
— Подготовка займет самое большее два-три дня, а потом придется ждать, как развернутся события. Если я увижу, что дело затягивается, немного попугаю барсуков в норе.
— Теперь, когда мы решили, как действовать, у меня будто гора с плеч свалилась, — признался прокурор.