Покраснев, я вышел из кельи. В дверях стояли мои приятельницы, и все они в один голос сказали:
- А! Господин Анаргире, Батюшка сделал так, что у вас появился хороший цвет лица! Когда вы к нему вошли, вы были таким бледным, а вышли раскрасневшимся и очень помолодевшим!
- Мне недоставало только такого цвета лица! Надавал мне таких пощечин, что я еще долго буду видеть "небо в звездах"…
- Не говорите так. Когда Батюшка хочет придать силы своему духовному чаду, он дает подзатыльники. Вы знаете, сколько раз он давал нам такие затрещины?
Очевидно, эти женщины считали, что Батюшка таким образом хотел или как-то поднять их настроение, или изгнать какую-то болезнь, или же побороть в них какое-то искушение. Но по сравнению с пощечинами подзатыльники были лаской! Я это испытывал много раз… Пощечины — нечто другое!
Постояв несколько минут за дверью, чтобы прийти в себя, я снова вошел к отцу Порфирию вместе со своей приятельницей. Мы оба встали близко-близко к нему и молча смотрели ему в глаза, чтобы насмотреться вдоволь. У нас было такое чувство, что мы его больше не увидим. Батюшка тоже смотрел на нас, и вид у него был радостный и очень довольный!
Затем он спросил мою приятельницу:
- Мария, какую работу ты выполняешь?
(И хотя он прекрасно это знал, но ему нравилось так шутить.)
- Я профессор университета, Батюшка.
- А кем тебе доводится Анаргирос?
- Он мой друг.
- Кто она тебе, Анаргире?
- Мы оба имеем одного духовного отца, то есть вас! Следовательно, мы духовные брат и сестра!
- Браво! Очень правильно ты сказал!
Мы поговорили немного о моих служебных делах. Батюшка обо всем знал и молился за меня. Затем я поближе подошел к нему и на ухо прошептал о некоторых своих проблемах, которые меня тогда занимали. Увидев это, женщины начали потихоньку удаляться из кельи.
Батюшка прочел надо мной молитву и напоследок сказал:
- Там, наверху, куда я пойду, я буду просить Матерь Божию, чтобы все твои беды ушли!
Я горячо поблагодарил его. Своей бородой он вдруг напомнил мне моего отца. Я совсем разволновался и стал целовать его руки. Конечно, я очень обрадовался, когда он сказал "там, наверху", полагая, что он собирается на Святую Гору! И никак не думал, что Батюшка имеет в виду нечто совсем иное. Это я понял только после его смерти!
Затем, взяв благословение, я с почтением и благоговением поцеловал его святую руку и удалился.
Это и было последним целованием!
ПРОЩАЛЬНЫЕ СЛОВА ОТЦА ПОРФИРИЯ
В последнее время, когда отец Порфирий находился на Афоне, я только дважды разговаривал с ним по телефону. Первый раз он чувствовал себя превосходно, поэтому мы долго беседовали на разные темы, и он дал мне много ценных советов. Заканчивая разговор, я его попросил, чтобы он не очень задерживался, потому что, с одной стороны, уже началась зима, а с другой — он нам был очень нужен. Батюшка мне ответил, что будет так, как хочет Господь!
Второй раз я ему позвонил за три-четрые дня до его кончины. Монах, который поднял трубку, ответил мне, что Старец не может говорить и просит назвать мое имя и коротко сказать, что меня беспокоит. Я назвал свое имя и интересующую меня проблему. Монах громким голосом передал все это отцу Порфирию.
Тогда я услышал голос Батюшки:
- Есть Бог!
И монах спросил в трубку:
- Вы слышите, господин Анаргире, что сказал Старец? Он сказал, что "есть Бог"!
Я услышал! Услышал, благороднейший и усерднейший послушниче отца Порфирия, что сказал наш Батюшка, но слышал я его в последний раз. Это были последние слова Батюшки, сказанные мне! И я уже больше не услышу его никогда…
ПЕРВОЕ ПОСМЕРТНОЕ ЧУДО БАТЮШКИ
Еще до кончины Батюшки у меня на шее появилась бородавка. Меняя свой цвет, она постепенно увеличивалась, и я уже начал беспокоиться. Это было и неэстетично, и болезненно, поскольку бородавка постоянно травмировалась воротничком рубашки, воспалялась и кровоточила, в результате портила мои рубашки.
Я собирался обратиться к дерматологу с тем, чтобы он либо сделал прижигание, либо удалил ее оперативным путем. Но поскольку в это время скончался отец Порфирий, я отложил свой визит к врачу.
На сороковой день после кончины Батюшки мы, его духовные чада, собрались в его келье и отслужили панихиду. Все взяли ваточку с маслом от лампадки, горевшей в его келье. Я тоже взял. Этой ваточкой я перекрестил перед сном бородавку, но очень расстроился, когда заметил, что она разрослась и почернела.