Рано утром Хосе со своими парнями уже ехал на джипе в сторону Внуковского аэропорта. Артур на заднем сидении клевал носом, Додик зевал, а Леня за рулем жевал жвачку и думал только об одном: о сохранности машины во время их отсутствия.
— Ни шиша они там не следят на этой стоянке, — бормотал он. — Или угонят, или разденут нас, вот увидишь.
— Отыщем, — усмехнулся Хосе. — Этот район мой корифан контролирует, Федя Кумач, он этих похитителей на кубики распилит.
— Может, я все-таки останусь? — продолжал сомневаться Леня. — Чего мне там делать, без колес?
— Будут тебе колеса, — сказал Хосе и рявкнул: — Хватит ныть, зараза!.. Без тебя тошно.
Леня притих.
— Еще будут ли билеты, — пробормотал Артур. — Южное направление, там всегда вал народу…
— Лето еще не началось, — ответил Хосе. — Нет там никакого вала.
— Это у нас не началось, а там…
— Хватит, я сказал, — рявкнул Хосе и на Артура.
Тот буркнул что-то и обиженно отстранился к оконцу.
Белый «Мерседес» легко обошел их слева, и Артур ахнул:
— Хосе, смотри!..
— Падла, — произнес Хосе с горечью. — Это Маэстро!..
С «Мерседеса» им дали знак остановиться, и Хосе буркнул:
— Тормози, Ленечка… Чего теперь дергаться?
Обе машины съехали на обочину. Хосе вышел, хлопнул дверцей и пошел к «Мерседесу» впереди, не испытывая никакого энтузиазма при встрече со своим боссом.
Самвел Нерсесович Гаспарян, известный в кругах друзей и близких под кличкой «Маэстро», не имел бурного уголовного прошлого в отличие от главных лидеров московской преступности. Карьера его была стремительна, как у многих в последние годы. Офицер десанта, ветеран Афганистана, он прославился в Карабахской войне как смелый и решительный командир. Потом был внутренний конфликт с руководством, и молодой Гаспарян с группой своих верных бойцов оказался в Москве, где его наняли прикрывать коммерческие структуры. И так ловко он их стал прикрывать, что уже через пару лет его имя произносилось с почтением на самых крутых тусовках столичных бомбардиров. Теперь он уже не был наемным охранником, он был что называется в доле, и масштаб его операций порой существенно влиял на расклад сил в коммерческой жизни Москвы и окрестностей. Это не могло не повлиять на бывшего офицера, теперь он стал снобом, разъезжал на шикарных лимузинах, ходил в роскошных костюмах, и в окружении его были первые красавицы столицы. К слову сказать, кличка «Маэстро» появилась у него еще в Афганистане за его страстную любовь к одной, известной популярной певице, с которой у него был краткий, но бурный роман.
Он дожидался Хосе, лишь опустив на землю одну ногу. В руках его была трость, на нем — белый костюм, на руках перстни с бриллиантами, а рядом с ним сидел огромный Коля Бык, бывший чемпион Вооруженных Сил по разным видам боевых искусств. Коля Бык был известен неуемной силой, верностью хозяину, и лицо его пересекал страшный шрам, след давних схваток. За все эти американские штучки Хосе втайне презирал босса, но в тоже время признавал его авторитет беспрекословно.
— Привет, Хосе, — Маэстро улыбнулся уголками губ. — Какая неожиданная встреча!..
— Да, я тоже удивлен, — сказал тот, останавливаясь рядом. — Куда отправляешься, Маэстро? Может, нам по пути?
— Может быть, — сказал тот. — Где бумаги Митрофаныча?
Хосе облизнул губы.
— Скоро будут, Маэстро. Я контролирую развитие событий…
— Ты контролируешь, — хмыкнул Маэстро, — а я вроде как и не при чем, да?
— Я отвечаю за результат, — сказал хмуро Хосе.
— И каков же результат?
— Завтра бумаги будут у тебя, — пообещал Хосе.
Маэстро кивнул головой, улыбаясь зловеще.
— Чем отвечаешь? — спросил он.
Хосе развел руками.
— Ты мне уже не веришь?
— А посуди сам, Хосе, — сказал Маэстро весело. — Как можно тебе верить, если ты столько дров уже наломал!.. Зачем ты убил Лазаря? Чем он тебе мешал?
Хосе глубоко вздохнул. Все это время он прикидывал, как много может знать Маэстро о его делах, и теперь этот прямой вопрос давал понять, что он знает все.
— Он меня продинамил, — оправдывался Хосе.
— Но Лазарь Ривкин — это не алкаш из кабака, которого ты можешь прибить на заднем дворе, — сказал Маэстро.
Имелось в виду, что Маэстро осведомлен о том неприятном инциденте, когда пьяный Хосе избил в ресторане какого-то бедолагу, так что тот потом отдал концы в реанимационном отделении «Скорой помощи».
— Теперь мне надо объясняться с Алхимиком, — Маэстро сокрушенно вздохнул.
— Ты должен знать, — сказал Хосе сипло, — что именно Алхимик организовал все это дело…