— Дату и время исчезновения, обстоятельства, рост, особые приметы, одежду, — перечислил капитан.
Он дал нам несколько чистых листов и открыл выдвижной ящик стола. Я представила, как он достает ведерко с карандашами, на котором пляшут веселые пчелки, но он протянул папе обычную ручку.
— Напишите там, — он указал рукой в сторону двери. — Образец на стене. Закончите — отдайте дежурному.
Мы вышли в коридор, и в кабинет немедленно вошли поджидавшие на пороге парень с девушкой, оба в татуировках и с пирсингом в носу.
— По вызову, — раздалось из-за закрывающейся двери.
— Повестке, — поправил их голос капитана.
Мы сели за продавленный стол. Папа написал полстраницы.
— Во что она была одета?
— Плащ, платок, сапоги.
— Цвет помнишь?
— Плащ бежевый, платок с желтыми цветами, сапоги коричневые.
— Без каблуков? — уточнил папа.
— Без каблуков, — ответила я.
— Третье заявление за месяц! — гремел за закрытой дверью голос капитана.
Ему что-то тихо отвечали. Очередь в коридоре, сидевшая на стульях вдоль стены, притихла.
— Особые приметы, — прошептал папа сам себе.
— У нее нет особых примет.
Папа расписался, поставил дату. Мы отдали заявление в окошко толстому полицейскому, рядом с которым беспрерывно звенел дисковый телефон, и вышли на улицу.
Следующий день я знаю только со слов папы — меня забрала бабушка, чтобы «не трепать нервы ребенку». Папа и друзья родителей обзванивали больницы, отделения полиции и морги, расклеивали объявления о пропаже.
Два дня спустя мы с папой снова явились к усталому капитану, и он заверил нас, что начаты «оперативнорозыскные мероприятия» и он сразу же сообщит нам, как только «будет располагать какой-либо информацией».
Многие месяцы папа обзванивал знакомых и больницы и расклеивал повсюду объявления. Мы столько раз просмотрели видео со школьной камеры наблюдения: вот мы с мамой входим в школу, вот она выходит одна и идет в сторону НИИ. Как всегда, ничего необычного. Папа бесконечно пересматривал зернистый беззвучный ролик: вход и выход. Он словно пытался проникнуть в ее голову и понять, что произошло, когда она скрылась за школьной оградой.
С ее исчезновения я старалась делать все так, как если бы мама была дома, со мной. В том числе надевать шапку на правильное ухо: подворачивала ее на макушке и стягивала набок. Носила ее все время, хотя постепенно серо-голубая шерсть свалялась и выглядела совсем уж нелепо.
Только года через полтора папа стал реже ходить к следователю, перестал обновлять объявления на столбах и форумах о пропавших людях. А потом начал сомневаться, что вообще когда-нибудь ее найдет.
Я помню тот день. Я вернулась домой из художки, разделась в прихожей. Папа пришел незадолго до меня и разбирал на кухне сумки с продуктами. Привычно спросила:
— Есть новости?
После этого вопроса он обычно начинал подробный отчет, который сводился к тому, что никаких ее следов пока не найдено. Но сегодня, выставляя бутылки молока в холодильник, не поворачивая ко мне головы, ответил сухо:
— Никаких.
И тогда я пошла за новой шапкой.
В торговом центре мне захотелось сделать что-нибудь по-настоящему плохое. Выбрав самую уродливую шапку, я дождалась, когда охранник отойдет подальше, и побежала к выходу. Но не успела добежать до эскалатора, как меня перехватили.
На все вопросы я молчала, шапку из рук не выпускала, и меня отвели в подсобку, заваленную бракованной одеждой. Час я сидела не двигаясь и смотрела в разошедшийся шов кофточки, пока за мной не пришел папа. Когда мы выходили из магазина, громко зазвенела сигнализация — я все еще держала несчастную шапку в руках. Папа молча взял ее и пошел пробивать на кассу. Я ждала у выхода. Он вернулся и так же молча протянул ее мне. На эскалаторе я надела ее как попало, не посмотревшись в зеркало.
Так мы остались вдвоем.
Глава 2,
в которой друзья Нины отмечают день рождения
— Вы мне поможете или нет?
— В проникновении на охраняемую территорию? Нет.
— Ну короче! — Настя дрыгала ногами. Она повисла животом на высокой железной ограде и не могла ни перелезть через нее, ни спрыгнуть обратно.
Мы с Ваней уже задыхались от смеха.
— Я сейчас грохнусь и заработаю открытую травму черепа!
Ваня взял ее обеими руками за ноги. Опираясь на него, Настя перекинула ногу через ограду, потом вторую. Спрыгнула на другую сторону и неуклюже приземлилась в грязную лужу.
— Ну что за такое! — Она разглядывала испачканные джинсы.