Помыв руки, троица уселась за накрытый стол. Ольга знала людей, которые в случае перекуса на скорую руку просто водрузили бы в центр кухонного стола горячую сковородку. А сейчас яичница с колбасой оказалась аккуратно разложена по тарелкам. На столе красовались тонко нарезанные колбаса, ветчина, сыр, хлеб, печенье, фрукты, открыта баночка джема. Чайник вскипел, и чай заварен в заварочном чайнике, без всяких пакетиков.
Ольга чувствовала себя неловко в своей скромной, тесной кухне, за своим столом. Мужчины ели простецкую яичницу и бутерброды, запивая чаем так церемонно, словно в дорогом ресторане. Ольга посмотрела на их осанку, манеры и мысленно поправила себя: «Нет, бери выше. В Букингемском дворце, не меньше. И откуда они свалились на мою голову, такие чудные?» Одеты аккуратно, неформально: джинсы, синяя рубашка на Петровиче, клетчатая на Романе. Руки у обоих чистые, без мозолей, не запачканы машинным маслом, ухоженные, с маникюром. Ольге стало неловко ещё и за свои ногти, она несколько месяцев не посещала салон. В общем, род занятий мужчин определению не поддавался, ясно было только, что это не простые работяги и вряд ли чиновники. Расспрашивать гостей почему-то язык не поворачивался.
Застольную беседу поддерживал в основном Роман, Георгий Петрович ронял слова скупо. Начали с классических замечаний по поводу теплой осенней погоды, потом началась болтовня о пустяках: о том, что было раньше, курица или яйцо, об овомантии, авгурах, гаданиях и предзнаменованиях, загадках истории. Ольгу расспрашивали о том, почему одна из гор к северу от городка называется Горой Солнца, и стоит ли там побывать, поглазеть на тамошние петроглифы и руины.
Она не смогла заставить себя проглотить больше одного кусочка сыра, отказалась от яичницы, бутерброда с ветчиной, печенья, яблока, банана. Выпила только две чашки горячего чаю. Сотрапезники не настаивали, разделив между собой ее порцию яичницы. Когда все закончили есть, Роман благодушно заключил:
— Ну, раз ты, Петрович, готовил, то я посуду вымою.
— Пожалуйста, — пожал плечами высокий Георгий. — А вы, Ольга, не хотите отдохнуть?
И она, сказав «спасибо», покорно поплелась в гостиную, съёжилась в кресле, слыша, как на кухне убирают со стола, льётся вода в мойке, Роман что-то вполголоса рассказывает Георгию Петровичу. Угасший было на время страх ожил с новой силой. Сытые и довольные мужчины могут потребовать продолжения банкета. К входной двери мимо незваных гостей не прорвёшься. Спрыгнуть с балкона нельзя — она жила на пятом этаже.
Посуда была вымыта, разговор стих. Послышались шаги по коридору. Ольга еще сильнее вжалась в кресло. Мужчины встали у двери в гостиную.
— Спасибо за чай, Оля, — весело сказал Роман. — Я пойду, а Георгий Петрович останется. Всё будет хорошо, я еще к вам загляну. До свидания.
— До свидания, — пролепетала Ольга.
Георгий Петрович закрыл за Романом дверь и вот он появился в дверях гостиной. Ольге казалось, что над ней нависло нечто огромное, она устала бояться и закрыла глаза. Будь что будет.
— Ложитесь спать, Ольга, — мягко произнес Георгий Петрович. — Я посижу на кухне и беспокоить вас не буду. Идите. Спокойной ночи.
Он повернулся и ушел в кухню. Ольга сползла с кресла, и, сама не понимая, почему так равнодушна, почистила на ночь зубы, закрыла за собой дверь спальни, задёрнула шторы, разделась, натянула пижаму и улеглась. Сегодня был настолько трудный день, что она уснула, едва коснувшись головой подушки.
Среди ночи естественная нужда заставила Ольгу подняться с постели. На кухне горел свет, там, на табуретке, вытянув длинные ноги, сидел Георгий Петрович, глядя в телефон. На столе стояли кружка и банка растворимого кофе.
Помыв руки, Ольга вышла из ванной, посмотрела на странного мужчину, и ей стало неловко. Он же вроде как гость и дурных намерений, видимо, не питает. Если бы хотел, он ее уже десяток раз изнасиловал бы. А она хозяйка, должна о госте позаботиться.
— Хотите, я вам на диване в гостиной постелю? — спросила Ольга.
Георгий Петрович повернул голову и посмотрел на нее:
— Спасибо, Ольга, но лучше не надо. Я вас как бы охраняю, а на диване я усну. Не волнуйтесь за меня, идите спать.
И она пошла спать, повинуясь спокойному властному голосу, нисколько не беспокоясь и не задумываясь, а от кого её, собственно, охраняют.
В последнее время ей часто снились кошмары. Этой ночью приснилась темная пещера. Ольга, заросшая волосами с головы до пят и смахивавшая на обезьянью самку, совершенно нагая, сгорбленная, длиннорукая, пряталась в этой пещере от того, кто вот-вот ворвется туда. Ольга-самка не осмеливалась укрыться в глубине пещеры, потому что там, позади, двигалось тоже очень страшное, чернее самой темноты. Вот впереди, в проеме показался тот, от кого самка бежала — огромная рыжеватая, в темных пятнах кошка, устремившая горящие желтые глазищи прямо на Ольгу. Из пасти ужасного зверя торчали два длинных, острых, изогнутых клыка. Зверь изготовился для прыжка, и самка, вскрикнув, упала. Саблезубый пролетел над ней и с рыком врезался в кого-то позади, завязалась схватка. Судя по шуму, противник саблезубого не уступал ему в силе. Ольга вскочила и побежала к выходу из пещеры, не в силах обернуться. Не добежала, проснулась.
Лёжа в постели, Ольга не услышала никаких посторонних звуков, свидетельствующих, что в квартире есть кто-то ещё. Она чувствовала себя уже усталой и равнодушной ко всему. Болели суставы, ломило кости, кружилась голова, слегка подташнивало. Может, всё, что произошло вчера, ей попросту приснилось?
Она подошла к окну, раздвинула шторы и встала как вкопанная. За окном не было привычного пейзажа, сквера и панельных пятиэтажек, вообще не было города. Там до самого горизонта простирались поля жёлтой пшеницы, а у самого дома внизу собралась толпа. Ольга присмотрелась к людям и поняла, что это сплошь мёртвые в разных стадиях разложения. Синюшные, позеленевшие, с отваливающимися от тел кусками гнилого мяса, с пустыми глазницами, голые остовы. Впереди всех стоял скелет, в ребрах которого застряли сухие листья, окурки, пустые пивные банки, и Ольга догадалась, что перед ней старый знакомый — мертвец из канализационного колодца. Скелет поднял голову, смотрел прямо на девушку и призывно ей улыбался. Он помахал рукой, радушно приглашая Ольгу спуститься и присоединиться к толпе.
Она не испытывала страха, напротив, хотелось спуститься и узнать, как им всем там живется, на полях Иалу. Поля Иалу, что-то доводилось про них слышать, но уже не помнилось, что именно.
Скелет внизу залихватски ей улыбнулся, в руке у него появилась бутылка, он повернулся к толпе мертвецов и стал дирижировать бутылкой, управляя их хором. Хор дружно скандировал: