— Дьявол! — крикнули из толпы.
— Демон!
Люди стали наступать, ломясь сквозь изуродованный сад, потрясая кулаками. Кто-то крепко сжал его локоть и с вскриком он попытался вывернуться.
— Пошли! — резко приказали ему и потащили обратно в распахнутые ворота.
— Закрывайте! — крикнул верховный жрец и створки захлопнулись за ними. Храмовники выжидающе смотрели на своего предводителя, не обращая внимания на испуганные всхлипы юноши.
— Все потеряно, — сказал жрец и остальные судорожно вздохнули.
— Не может быть. Почему это случилось?
— Этого я не знаю, — ответил верховный, — но она его не принимает, не принимает наш дар. И она его метит, — Говорил он так, словно юноши в помещении не было вовсе и высоко поднял исполосованную черным руку, чтобы все могли видеть.
От грубого прикосновения юноша поморщился, рука все еще горела. За дверьми слышался стук, гул и полные ненависти крики людей.
— Что это может значить?
— Возможно, так пишутся на нем ошибки. Неправильные поступки, нечистые мысли. Право слово, я не знаю.
Они снова замолчали, потом один из них, довольно молодой, с узким подбородком, рано начавший терять волосы, посветлел лицом, что-то придумав, и бросил взгляд на юношу, взгляд, который ему не понравился.
— Есть еще шанс умилостивить и Богиню, и народ. — сказал он и снова указал глазами на жениха, на этот раз демонстративно.
О чем бы он не говорил, все, кроме юноши его поняли.
— Возможно, это способ. — сказал жрец. — Спрячем его пока где-нибудь во дворце. Вывозить его опасно.
Его долго вели по дворцовым лестницам и переходам, так долго, что у юноши даже закралось подозрение, что его хотят запутать, пока его не привели в небольшую, богато обставленную комнату, с большим столом и шкафами, полными книг. Дверь закрыли на ключ. Этому он уже не удивился. С любопытством, которое перекрывало даже страх, он огляделся вокруг. Эта комната была обставлена совсем не так, как он привык, больше похоже на внешний мир.
Он знал, что мир за стенами храмового комплекса, где он жил, сильно отличался от того климата, в котором его растили, но ему никогда не было интересно, как там все устроено. Ему нравились балдахины, богатые ткани, каменные статуи, красивые блюда и сады, которыми он был окружен. Остальной мир мало его касался до сих пор, так мала была вероятность, что он когда-либо туда попадет.
Эта комната была богатой, но не так, как он привык, поэтому ему обстановка показалась спартанской. Паркет покрывал ковер, ворс на нем был довольно короткий и не очень мягкий. Для босых ног он был слишком шершав и неприятен.
Стол был изготовлен из тяжелого красного дерева, как и полки шкафов, но нигде по стенам не было лепнины, на больших окнах не висели многослойные занавески из газовых тканей, как он привык. Совсем не было золота, а для отдыха, полагался, по-видимому, всего один короткий диван, обитый скользкой кожей.
В храме, в любой его комнате, по полу были разбросаны подушки, на которых можно было отдохнуть и всюду стояли низкие софы или круглые кровати для сна.
Он кое-как устроился на диване и свернулся калачиком, ожидая, что будет дальше. Тот, лысеющий, сказал, что возможно есть еще какой-то способ и лучше бы он был прав.
Он закрыл глаза и сам не заметил, как провалился в сон.
Во сне была только темнота, темнота вокруг него, темнота внутри. Она клубилась и сгущалась, она была живая.
“Они хотят убить тебя, Заир”, — сказала темнота, называя его по имени, которого он не слышал много-много лет.
“Убегай, если не хочешь быть убитым. Убегай же!”.
Он открыл глаза, дрожа с ног до головы. Церемониальные одежды липли к мокрому телу, ноги ужасно затекли на коротком сиденье и он спустил их вниз. Голос все еще звенел у него в голове: “Убегай же, убегай!”.
Но зачем им его убивать? В этом сон был лишен всякой логики, ведь жизнь Жениха священна и неприкосновенна.
А потом он вспомнил, как смотрели на него люди в саду. Спина и затылок у него похолодели. И взгляд того жреца, приценивающийся, нехороший взгляд.
Они могут захотеть снова принести его в жертву богине, но, уже не в виде жениха, они могут захотеть его крови, как те люди.
Он огляделся: но как же бежать? Метнулся к двери, но она все еще была заперта. Загнанным зверьком он кружил по комнате, пока его не осенило: окна! Раздвинув занавески, он увидел внизу еще два этажа, зато под окнами были какие-то кусты. Он никогда не прыгал с высоты и подумал, что ничего страшного с ним и не случится, если он упадет. Под окном шел карниз, по нему можно дойти до соседней комнаты, где дверь не заперта, и выбраться.