Она читала массу книг, посещала автомобильные кинотеатры.
Она говорит, что ей хотелось другой жизни, но ту, что досталась ей в удел, считает удачной.
Едунова они встретили только раз, на каком-то приеме.
Старик обожал всяческие вечеринки. Он видел в них шанс для построения сети контактов и заявлял, что предложил матери шикарную судьбу в столице империи.
Тот вечер она запомнила хорошо, потому что в Вашингтоне продолжались антивоенные протесты. Студенты несли транспаранты с названиями своих учебных заведений, играли на флейтах и сжигали повестки на военную службу. Полиция валила в них из водяных пушечек, в ход шли дубинки, газ вгрызался в глаза, а мама, безопасно сидящая в своем автомобиле, подумала, что завтра у нее опять будет куча работы.
На вечеринке старик изображал из себя живописного чудака, одного из тех подвыпивших чудаков, что выдают из себя тысячи анекдотов. Он рассказывал о царских дворцах, перестроенных в мясные магазины, об очередях перед ними, в которых народ стоял по тридцать часов на холоде с термосом и зельцем; и о Москве, где среди небоскребов по мерке Нью-Йорка стоят избы из синих, словно кобальт, неошкуренных стволов.
Еще он придумал какого-то генерала, который держал дома сибирского тигра. Котик был потешным, пока не сбежал.
Под конец, он привлек всех к провозглашению тостов с последующим опорожнением стаканов, цитируя при этом по-русски Пушкина и Тургенева. Американцы нихрена из этого не понимали, но слушали ради самой пьяной мелодии, как вдруг кто-то ее подхватил, завершил и поднял рюмку.
И был это, а как же иначе, Едунов.
Он стоял, вбитый в черный смокинг, с брюнеткой при себе, подстриженной под пажа, и с левой рукой, скрытой за спиной, словно бы он сжимал в ней стилет.
И он даже не подмигнул, мой старик, впрочем, тоже, только у матери пробежали по спине мурашки.
Вокруг стояло полно народу, так что разговаривали они так, словно виделись впервые: некий Стен Барский, эмигрант из СССР, и атташе по культуре с фальшивой фамилией. Они даже провозгласили тост, а мама ждала, когда же все это закончится, и косилась на высокую брюнетку. Это она провряла, скрывает ли толстый слой грима подбитые глаза.
Мужчины попрощались, Едунов поцеловал руку моей мамы. Лицо у него было словно с портрета на кладбищенском памятнике.
- А ты выглядишь еще красивей, чем в Гдыне, - произнес он. – Только все хорошее быстро проходит. Помни об этом. До свидания.
Мать потащила отца к выходу.
По дороге спросила, что им следует делать с этой закавыкой, и даже предложила уехать куда-нибудь подальше, может быть, в Калифорнию. Старик, злой из-за того, что слишком рано уехал с вечеринки, ответил, что один раз он уже Едунова обыграл, вот и сейчас сделает то же самое, в конце концов, он же готовит нечто исключительное. Стиснутые кулаки выдавали страх.
- То был не особенно счастливый день, - вспоминает мама. – Ведь мы сбежали на другую сторону Атлантики, а он и там нас нашел. К делу он относился как к личной проблеме. Понятное дело, что в Штатах он не мог убить нас вот так запросто, как в Польше. Но я боялась, чтобы Коля не наделал каких-нибудь глупостей. Если говорить по делу, это я была в бешенстве. И все из-за того, что эти два идиота дрались на гарпунах. У Коли шрам был на роже, у Едунова – на гордости. Я могла ожидать, когда же прольется кровь.
О пище на шару
Что я наделал? И что мне теперь делать?
Размещение объявления про отца и американца поначалу мало чего дает, то есть, объявляются пары, желающие поесть нашармака: они приносят инфу из Интернета, я отсылаю их, уходят обиженные.
В электронной почте я обнаруживаю линки на страницы НЛО-шников и на сканы самиздата полувековой давности, посвященные неопознанным летающим объектам. Мужик, который все это подослал, в гробу видал дармовую жратву, он приглашает в группу в Фейсбуке и заклинает всем святым, чтобы я был поосторожнее.
Довольно скоро какая-то сошедшая с ума баба заваливает меня сведениями о гитлеровских экспериментах в Бабьих Долах и на горе Святого Миколая, скрывающей, якобы, пирамиду, созданную во времена Атлантиды, вместе со Священным Граалем и Ковчегом Завета, который, на самом деле, является ничем иным, как атомным реактором. Дама заверяет, что остается в контакте с обитателями того континента. Живут они где-то рядом с Сириусом, но собираются возвращаться с целью спасения человечества, а ведь это требует средств, отсюда номер счета и просьба о пожертвовании.
Отвечаю, что человечество поздно уже как угодно спасать, и переписка заканчивается.
Еще присылают снимки летающих тарелок из Бразилии, равно как сообщения о посадке космических пришельцев в Эмильчине[68].
68
НЛО в Эмильчине - предполагаемая близкая встреча третьего рода с представителями инопланетной цивилизации, следующая из рассказа Яна Вольского, который утверждал, что 10 мая 1978 года в Эмильчине (Эмильчин — деревня в Польше, в гмине Ополе-Любельске, Опольского повята, Люблинского воеводства. Расположена примерно в 6 км к востоку от г. Ополе-Любельске и в 40 км к западу от столицы воеводства Люблина. Население — 221 человек.) он встречался с инопланетянами.