Заниматься с ней сексом, и чтобы вас никто не услышал, можно было только в пустыне - более эмоциональной подруги у меня не было, в этом деле она была мастер - быстра как швейная машинка – строчила моментом.
- Колян, - сказала мне Ирка всего после трёх недель нашей совместной жизни, - до меня дошли слухи, что я беременна. – Я вытаращил глаза:
- И кто же распускает подобные гнусные сплетни?! - промямлил я.
- Мой терапевт и по совместительству гинеколог, - Ирка вынула изо рта сигарету, сделала такую милость, и уставила на меня свои похотливые глазки.
- Ничего себе! Тогда это правда, наверное… - неуверенно произнёс я, полностью обескураженный.
- Что мне в тебе нравится, Колян, так это твои редкие периоды догадливости, – она скептически посмотрела на мою жёлтую физиономию. – Будут нужны деньги… - я пожал плечами, задумавшись.
- Мы же пользовались...
- Не всегда... Иногда не хватало.
После некоторых полагающихся в подобных случаях процедур и анализов вердикт подтвердился - у нас будет ребёнок. Вечером Ирка впала в меланхолию.
- Я, наверное, скоро постарею. Говорят, роды быстро старят, - она глубоко затянулась, лёжа на кровати, и выпустила дым к потолку. - А ты будешь любить меня, когда я стану старой и немощной?
- Буду, - ответил я.
- И когда зубы выпадут?
- Да.
- И когда скрючусь в бублик?
- Ага.
Дед.
Дед нарисовался неожиданно. Хотя мы с Иркой жили в его квартире, но всё лето и осень он проводил на даче и мы две недели были одни. Ирка каждый день говорила, что когда приедет дед, то скучать нам не придётся. Я даже сразу изобразил себе пути отхода и быстрой эвакуации, подумав, что этот старый пердун, один из тех, что житья не дают. Но дед был действительно весёлый. Я до сих пор не знаю, сколько ему лет, но, судя по его разглагольствованиям, он воевал ещё в Первую мировую.
- А я вижу, ты уже совсем большой? – сказал мне Дед утром на второй день нашего знакомства, когда я выходил из их маленькой спальни совершенно голый с полной жменей использованных презервативов. Он смотрел ниже пояса. Я, почему-то, стал как вкопанный. – Иди, иди, чего тормезишь, надеюсь, на горшок уже сам ходишь, - он засмеялся хриплым прокуренным голосом, продолжив раскачиваться в кресле-качалке, пыхтя сигаретой без фильтра.
- А он ничего трахает, - сказал тем утром Дед Ирке. – Я тут всю ночь вас с удовольствием слушал – молодцы! – Дед причмокнул языком, - молодцы! Я даже радио выключил... Он тебе, вижу, нравится?
- В хозяйстве любая скотина пригодится... - неопределённо ответила Ирка, шморгнув носом.
- А у вас оральный секс был? - неожиданно спросил продвинутый Дед.
- Чего это ты так об этом тревожишься, Дед? Не было...
- Ну ты тах никогда замуж не выйдешь... - Ирка брызнула от смеха.
Дед, как мне сперва показалось, был сексуально озабоченным. Сколько ему было лет, как я уже сказал, никто не знал, даже Ирка. Дедом его называли уже очень давно.
- Завели бы себе подругу, Савелич, что ли, - глупо посоветовал я ему. - Зная, что он подслушивает, мне было по ночам как-то не по себе, и хотелось отвлечь его от этого увлекательнейшего занятия. - Бабушку какую-нибудь...
- Да, есть тут во дворе одна баба…, богатая вдовушка, - задумчиво ответил дед. - Трахул бы её, но мой врач не рекомендует – давление поднимется. Я уже консультировался. Здоровье - прежде всего, - сказал дед, глубоко затянувшись. - Эскулап сказал: или секс или водка, - сам понимаешь, не мог же я выбрать бабу. В моём-то физическом положении... А эта... Как сё не выйду во двор, так дура сё лезет ко мне целоваться, это в такие-то годы.
- А что тут такого?
- Ты хотел бы, чтобы я тебя поцеловал? – я прыснул со смеха.
– Вот и я не хотел бы, чтобы такой пень как я кого-то целовал. - "Когда богатая шестидесятилетняя вдовушка лезет к тебе целоваться, - подумал я, - да, это, наверное, тешит самолюбие". Я представил себе растопыренные для поцелуя губы этой тётки и вздрогнул.