— Колдун? — вздернул брови лорд Энтони. — Не кто-нибудь из жрецов?
— Жрецам такое не по зубам, — засмеялась Нуся. — Не их профиль. Если хочешь — можешь посмотреть, как все это будет происходить. Только издали, осторожно, чтобы корни тебя не заметили.
— Корни?..
Вот так дела, подумал сэр Макдональд, тут еще и корни с глазами водятся! Ну до чего же интересной оказалась планета Храпунья! А ведь на первый взгляд — серость серостью! Конечно же, лорд не собирался пропускать такое событие, как пересадка носорожьего корня. Надо было только заранее присмотреть местечко для наблюдений — такое, где корни не смогли бы его засечь. Да…
Он отправился на задний двор пансиона. Действительно, за кроличьими клетками он обнаружил два ряда ямок — по пять штук в ряду. Ямки были словно просверлены в рыхлой влажной почве: их диаметр не превышал трех дюймов, зато в глубину они уходили на добрых полтора фута. Надо сказать, что у лорда Энтони возникла еще одна идея, о которой он предпочел не рассказывать пока что Нусе. Дело в том, что в его необъятном фамильном парке несколько гектаров было отведено под коллекцию экзотических растений, привезенных из разных уголков Галактики. И… и почему бы не добавить к ним носорожий корень из созвездия Хрю, если удастся?
Сориентировавшись на местности, лорд Энтони решил, что удобнее всего будет вести наблюдение прямо из пансиона, из холла второго этажа. Ямки для носорожьего корня располагались как раз между домом и кроличьими клетками, так что обзору ничто не помешало бы. Лорд поднялся наверх и проверил, хорошо ли открывается окно. С окном все было в порядке. Оставалось лишь дождаться ночи великого торжества.
Лорд Энтони посвятил этот и следующий день Кляму, помогая бедолаге освоить замысловатые юридические термины «Кодекса Владельца Залежей Полезных Ископаемых». Сам сэр Макдональд знал Кодекс чуть ли не наизусть, поскольку в его владениях было немало планет, битком набитых разными нужными для жизни элементами. Но для Кляма все это звучало грамотой ноксов. Однако парень он был неглупый, упрямый и усидчивый, так что к вечеру второго дня он уже более или менее ориентировался во всей этой путанице. Клям почему-то продолжал жить в пансионе Нуси, хотя и занимал теперь отдельную комнату, освободив лорда Энтони от своего присутствия. Лорд не задавал вопросов, считая, что каждый волен поступать, как ему вздумается. Мало ли какие могли тут быть причины? Например, родственники Кляма до сих пор не простили ему бегства с Храпуньи… или еще что-нибудь. В каждой семье свои тайны. Кстати, Нуся закрыла пансион для посторонних, и теперь у нее было всего два постояльца — сэр Макдональд и бедолага Клям.
И вот наконец настала ночь пересадки носорожьего корня.
Уже с вечера Нуся так волновалась, что во время ужина подала на стол пересоленный салат из грустных хризантем (местный деликатес) и недожаренных утят с соусом из кислой сливы. Но мужчины, будучи истинными джентльменами, съели все до крошки, не упрекнув хозяйку ни словом, ни взглядом. Колдун должен был прийти ровно в полночь, а добытчики носорожьего корня обещали явиться к половине первого. Предполагалось, что процедура посадки займет немного времени, около сорока минут, — но, насколько понял лорд Энтони, этим минутам предстояло стать весьма напряженными. Только он не понял, почему. Нуся и Клям говорили сплошными недомолвками, на вопросы лорда не отвечали, и вообще старались поменьше говорить о ночном действе. Клям-то чего волнуется, удивлялся сэр Макдональд, не его же садик расширяется! Впрочем, он и сам заразился общим настроением.
Незадолго до полуночи Нуся прогнала мужиков, велев им сидеть где-нибудь и не высовываться. Лорд Энтони тут же отправился в холл второго этажа и распахнул окно во всю ширь. Удобно усевшись на подоконнике, он стал ждать. Где приютился Клям, он не знал, да его это и не слишком интересовало.
Ровно в полночь в саду послышался звон маленьких бубенчиков. Из-за клеток вынырнул маленький старикашка, одетый в некое подобие дамской ночной рубашки с кружевами. К подолу рубашки были пришиты бубенчики, чей тихий нежный звон и донесся до преисполненного ожиданий сэра Макдональда. На голове старикашки красовалась соломенная шляпка с узкими, загнутыми вверх полями. Шляпку украшал здоровенный пучок петушиных перьев. В руках колдун держал небольшой барабан и лопатку вроде саперной.
Навстречу колдуну из дома вышла Нуся. Увидев девушку, лорд ахнул. Видимо, именно ритуал посадки носорожьего корня требовал, чтобы хозяйка земли, в которую погрузят чудо-растение, выглядела таким образом. На Нусе, собственно говоря, почти ничего и не было. Ведь нельзя же назвать одеждой крошечное бикини… Но лорду Энтони весьма понравился этот, условно говоря, наряд. Фигурка у Нуси оказалась что надо.
Потом издали донесся призывный клич, и колдун ответил на него грохотом барабана, по которому он колотил лопаткой. Нуся затянула однообразную песню без слов. Добытчики носорожьего корня приближались…
Это оказались два коренастые, мускулистые мимо-помо, одетые в классический камуфляж. Каждый из них с явным трудом тащил огромную корзину, закрытую сверху грязным полотном и обмотанную веревками. Под неумолчный стук барабана добытчики поставили корзины рядом с загодя приготовленными ямками и выпрямились, глядя на колдуна.
Местная луна светила вовсю, в руках у Нуси вдруг появился отличный большой фонарь, так что рассмотреть место событий труда не составляло. И лорд Энтони смотрел, стараясь не упустить ни малейшей подробности.
Колдун дал команду, и добытчики, выхватив острые длинные ножи, одним взмахом перерезали опутывавшие корзины веревки. Потом осторожно подняли грязные лоскуты. Нуся подошла вплотную к корзинам и что-то тихо сказала. Похоже, девушка обращалась к растениям… Лорду Энтони стало смешно. Ну что за детские игры, подумал он, простая пересадка с места на место какого-то куста, — и столько таинственности!
Добытчики наклонились к корзинам и разом достали из них по… Лорд Энтони изумленно уставился на длинные черные корнеплоды с пышной, не успевшей увять ботвой.
Черт побери, да это же обыкновенный скорцер! Чернокорень, так еще его называют. Только очень крупный, сантиметров тридцать в длину… Но это же почти сорняк, вроде земляной груши. Если за ним не присматривать — все вокруг заполонит! И чего они так с ним носятся? Приворотное зелье? Чушь! Скорцер — это морковка, только не оранжевая, а черная снаружи, белая внутри!
Две черные морковки были торжественно опущены в ямки, засыпаны землей и тщательно притоптаны. Барабан гремел, Нуся продолжала петь. Настал черед второй пары морковок, потом третьей, четвертой… Лорд Энтони едва сдерживал смех. Скорцер! Носорожий корень! Экзотическое растение! Да это экзотическое растение его садовники выпалывают почем зря, а здешние глупыши считают его чуть ли не волшебным жень-шенем!
Но тут…
— Опа! — невольно вскрикнул лорд Энтони, когда одна из черных морковок вдруг вывернулась из рук добытчика и запрыгала к забору, энергично размахивая ботвой. При этом морковка еще и визжала на невероятно высокой заливистой ноте. Лорд Энтони, едва не свалившись с подоконника во двор, во все глаза таращился на носорожий корень, явно намылившийся удрать. Чем-то ему не по нраву пришлась пересадка.
Добытчик, упустивший морковку, ринулся на перехват. Второй поспешил сунуть в ямку свой корень, быстро засыпал его землей, притоптал — и помчался на помощь коллеге. Колдун яростно лупил в барабан, не сходя с места. Но Нуся, не прерывая пения, рванула за удиравшим носорожьим корнем, как спринтер. Да, подумал сэр Макдональд, эта милая девочка своего не упустит. Ни при каких условиях.
Беглянку перехватили уже на заборе, когда черная морковка подпрыгнула и зацепилась ботвой за его верх. Схватка была короткой, но жаркой. Носорожий корень проявил воистину носорожье упорство и боевые качества, и первый добытчик, схвативший корень за хвост, с громким воплем отлетел в сторону, как будто его ударило током. А может, так оно и было. Лорд Энтони ничуть не удивился бы, если бы данная конкретная морковка умела стрелять электрическими разрядами.