"Вот гадость! — разозлился Мамай, прикрыв щелку. — Как он мог меня увидеть?" Поразмыслив, он отодвинул занавес и поманил майора пальцем. Рассталкивая зрителей, служивый с готовностью кинулся к работодателю.
— Возьмите меня, — заблеял военный, — я дисциплину соблюдать буду…
— Молчать, — приказал Потап. — Заявление в письменной форме, быстро.
— Так точно, я уже пишу. А вы зачем здесь? А, понимаю, понимаю. Подбираем, так сказать, личный состав?
— Молчать. Написал? Занимайте прежние позиции и ждите указаний. Обстановка тяжелая. За разглашение тайны сниму с должности. Выполняйте.
— Есть! — Офицер хотел спросить, какая, собственно у него теперь должность, но не решился и, козырнув, удрал.
Не теряя времени, пророк раскрыл блокнот и принялся проверять почетных гостей по списку. Из приглашенных особ в первом ряду на седьмом и восьмом местах расположились супруги Коняки. "Та, что рыжая, должно быть, жена, — определил Потап, — а рядом, здоровый, наверно, и есть Коняка". На девятом сидел товарищ Брэйтэр в шапке, рядом Мамай с удивлением обнаружил Харчикова; Пепренко не явился. В кресле под номером тринадцать ютился Цап. Рядом, медленно жуя булочку, разместился Куксов.
Кто-то вежливо чихнул прорицателю в плечо.
— Можно начинать? — спросил директор "Литейщика".
— Пиптик пришел?
— Здесь.
— Тогда пора.
Мамай стряхнул с плеча пылинку и смело шагнул на сцену. Представление началось.
— Дамы и господа! — возвал он хорошо поставленным голосом.
В зале стало тихо. Старички прекратили ерзать и семенить ногами и испуганно уставились на колдуна. Солидные передние ряды приосанились, и кое-кто снял шапку. Жены и мужья, зардевшись, отстранились друг от друга. На галерке щелкали семечки и снисходительно молчали. Все чего-то ожидали.
Оправдывая их ожидания, Мамай продолжил:
— Вот и настал тот счастливый день в истории вашего города, когда созвездие Козерога, благополучно проскочив между двумяБлизнецами, застыло сейчас в такой позе, что, если мысленно проложить вектор от правого рога вышеуказанного созвездия, то он попадет в центр альфы центавра. А вот вектор левого рога!.. Этот левый рог мысленно упирается сейчас прямо в ваш город, с чем вас всех и поздравляю.
Пророк сделал паузу, давая публике возможность осмыслить всю глобальность творящихся космических событий. Козякинцы, слабо разбиравшиеся в межпланетной обстановке, все же были польщены и смутно рады выпавшему на их долю счастью. И лишь школьный учитель астрономии, прятавшийся в глубине зала, испытывал нехорошие предчувствия относительно судьбы Вселенной.
— Это он! Это он! — зашептал Харчиков, вцепившись в рукав директора базара. — Тот, с бюстом! Ну я вам говорил!
— Именно поэтому, — радовал публику Мамай, — великий маг и учитель Абу-Малаку решил спуститься с вершин Тибетского горного массива и совершить на некоторое время паломничество к вашим… э-э… к вашим удивительным местам. Еще вчера, дорогие господа и дамы, вы не могли и подумать о такой встрече, но так выстроились звезды, а против звезд, сами понимаете, не попрешь.
Покончив со вступительной речью, ученик мага принялся азартно, хотя и несколько загадочно разъяснять принципиальное отличие белой магии от черной. Оказалось, что разница между ними такая же значительная, как между белым цветом и черным. Далее он поведал о преимyществах тибетской медицины над европейской и раскрыл некоторые скрытые резервы человека. Слушатели, в частности, узнали, что гражданин даже среднего роста, поднатужившись и освободив внутренние резервы, может плюнуть на восемь метров.
— А я читал, что на девять, — поднялся с места мужчина в очках.
— Это если зимой, — нашелся Потап, строго посмотрев на выскочку. — Во время мороза слюна замерзает, улучшая свои аэродинамические качества и увеличивая дальность полета. Возможности человека не следует путать с влияниями природы. И еще…
И собравшиеся терпеливо выслушали еще несколько умопомрачительных фактов из книги рекордов Гиннеса. Когда пыл в глазах зрителей начал угасать и часть из них откровенно заскучала, пророк понял, что пора выпускать Гену: люди желали оздоровляться.
— И наконец сам Абу-Малаку! — провозгласил он, воздев руки. — Постоянный член Президиума ордена Колдунов и многих прочих заведений! Приветствуем! — голос его утонул в оживших аплодисментах и хрипе динамиков.
За кулисами включили фонограму. Затрещала барабанная дробь, задудели пионерские горны, грянул марш — более торжественного музсопровождения в фонотеке "Литейщика" не нашлось.
— Приветствуем! Приветствуем!.. — Последователь тибетского мудреца стоял с поднятыми руками, будто держал над головой корыто. — Приветствуем… Сей-час он приде-от… уже иде-от…
Выход мага затянулся. Торчать на виду у всех с распростертыми объятиями было глупо. Ситуация становилась некрасивой.
Не переставая улыбаться, Мамай попятился к бархатному занавесу.
— Где? — зашипел он перекошенным ртом. — Где учитель?
— Нет нигде, — ответил из полумрака помощник, — ищем.
— Найти, — зарычал пророк, — найти мерзавца. Уважаемая публика! Магистр медитирует! Общается, так сказать, с духами. Битва с черными силами началась! Ну а пока продолжим нашу интереснейшую тему о скрытых резервах. Вот вы, например, — Потап сошел со сцены в зал, ближе к народу. — Вы, вы, мужчина. Знаете ли вы скрытые резервы своего собственного организма? Нет?! Вот видите, он не знает. А раз так, то я не поручусь за то, что послезавтра, к примеру, вы не околеете от гипертонии.
Перепуганный гипертоник готов был зареветь.
— Да вы не отчаивайтесь, — поспешил успокоить его целитель, — может все еще обойдется. Раньше времени не умирают. Но! Чтобы своевременно упредить кончину, нужно досконально себя знать, нужно уметь устанавливать диагноз. Так или нет?
Никто не сказал "нет". Впрочем, согласия также никто не выражал.
— Мудрый Абу-Малаку, который в данную минуту медитирует, учит нас угадывать диагноз по глазам. Скажем, вы, — целитель указал пальцем на угрюмого вида мужчину. — По вашим глазам я вижу, что вы больны…
— Спасибо, я не болен.
— Не болеют только покойники, — сквозь зубы сказал Потап и мягко возложил руку на голову сидящей рядом дамы. — А вот у вас, милейшая, в почечках камешки, четыре штуки.
— У меня же гастрит, — робко заперечила дама.
— Это плохо помогает. Один мой пациент тоже пытался лечить камни гастритом.
— И что?
— Ничего, скончался. А камни, заметьте, так и не вылечил. Рекомендую медитацию. Ну, у кого еще какие жалобы?
Лица зрителей осунулись. Ознакомиться с собственным диагнозом никто не решался. Пришлось взять инициативу на себя.
Целитель раздавал болячки направо и налево, как Дед Мороз — подарки. Он вальяжно расхаживал по залу, посмеиваясь в душе над безработными экстрасенсами, которые толкались сейчас где-нибудь в тесных вестибюлях Запорожья или Винницы и безнадежно совали под нос администраторам клубов и кинотеатров свои свежие дипломы. Битые запорожцы уже не поддавались чарам темпераментных выпускников гипноз-курсов, и последним ничего не оставалось делать, как расползаться по глубинкам. Козякинский край, вероятно по причине бедности, еще не был освоен, и ученик тибетского старца с удовольствием наверстывал упущение собратьев.
— У кого энурез, господа? Попрошу встать.
Сознаваться никому не хотелось. Профессиональным оком целитель окинул публику. Казалось, еще секунда — и все затаившиеся энурезники будут выведены на чистую воду…