* (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2-е изд., т. 3, стр. 24.)
** (Там же, стр. 25.)
В последнее время в связи с изучением процесса духовного общения в мировой научной литературе (главным образом западной) широко используется термин "коммуникация" (от латинского слова "communicatio" - "сообщение"). Под "коммуникацией" понимается в самом широком смысле передача сообщения от источника информации к получателю с использованием различных средств. Такой взгляд явился следствием большого влияния на западных социологов теории информации К. Шеннона. Однако известно, что шеннонская теория устанавливает закономерности обмена информацией между "любыми системами" (в том числе между человеком и машиной, между машинами). А это означает, что она не принимает во внимание чисто человеческих, или, точнее сказать, общественных (в том числе классовых), аспектов обмена информацией. Между тем в духовном общении людей эти аспекты играют, естественно, решающую роль. Это признал и сам К. Шеннон в одном из своих интервью: "Позвольте мне лучше рассказать вам о проблеме, которая более всех других волнует меня. Это - общение человека с машиной. Дело в том, что детища нашего разума мыслят совсем по-другому, чем мы, - строго логично, без всяких метафор и ассоциаций. Им поэтому непонятен ни один живой язык - он для них слишком образен, неточен. Почти любая разговорная фраза может быть понята по-разному, а у машин пока еще нет интуиции, чтобы из возможных значений фразы выбрать единственно нужное"*. Суть вопроса, конечно, заключается не в интуиции, а в отсутствии включенности машины в систему отношений, которая и определяет точный смысл фразы. Именно это обстоятельство и является препятствием для создания машины-переводчика, которая могла бы работать с любыми текстами, не говоря уже о переводе живой человеческой речи. О курьезах машинного перевода писалось уже немало. Вот, например, два случая, о которых вспоминает переводчик при покойном президенте США Д. Эйзенхауэре полковник В. Уолтере. Когда американские ученые предложили Эйзенхауэру испытать одну из машин-переводчиков, то президент поставил перед ней задачу перевести на русский язык фразу "Out of sight - out of mind", которая эквивалентна русской поговорке "с глаз долой - из сердца вон". Машина же утрировала до неузнаваемости даже буквальный перевод ("вне видимости - вне памяти") и отстучала ответ: "Невидимый идиот". Эйзенхауэра попросили дать менее идеоматическое выражение. С задачей перевода второй фразы "The spirit is willing, but the flesh is weak", что означает "дух силен, но плоть слаба", машинный переводчик тоже не справился, ибо предложил такой вариант: "Водка держится хорошо, но мясо испортилось". Дело в том, что "spirit" означает и "дух" и "спирт", a "flesh" - "плоть" и "мясо".
* (См. "Литературную газету" от 22 мая 1965 года.)
Все эти примеры приводятся не для того, чтобы начисто опорочить идею машинного перевода. Известно, что при переводе технических текстов, различных документов машины зарекомендовали себя отлично. Нам важно отметить ограниченность машин-переводчиков, связанную с их неспособностью воспроизвести всю специфику человеческого общения. Из этого следует вывод, что мы не можем рассматривать общение людей просто как некую механическую передачу сообщения от одной системы к другой (отдельные индивиды с точки зрения кибернетики представляют системы). "Коммуникация" - это не только "связывание" человека с человеком, это и то общее, что присуще людям в данной конкретной исторической ситуации, в их отношениях к окружающей действительности и к самим себе. Для описания процесса обмена мыслями и чувствами между людьми более оправдано употребление термина "духовное общение" или просто общение, которое отражает факт общности людей в конкретных условиях.
Специфика человеческого общения, его социальная обусловленность проявляется и в средствах, при помощи которых это общение осуществляется. Наиболее всеобъемлющим и универсальным среди них является, конечно, язык. Потребность людей в общении привела и к выработке средства для ее удовлетворения. Этапы созревания этой потребности наглядно показаны Ф. Энгельсом в его работе "Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека". Начавшееся вместе с развитием руки, трудовых навыков господство над природой расширяло кругозор человека. В предметах природы он постоянно открывал новые свойства. С другой стороны, труд по необходимости способствовал более тесному сплочению членов общества, так как благодаря ему стали более часты случаи взаимной поддержки, совместной деятельности, и стало яснее сознание пользы этой совместной деятельности для каждого отдельного члена. Короче говоря, у людей появилась "...потребность что-то сказать друг другу"*. Звуки, которые могли производить наши далекие предки, становятся не только средством выражения чувства голода, боли, эмоций, но начинают выполнять функции преднамеренного сообщения о тех или других сторонах действительности, отразившихся в сознании человека. Начинается обмен субъективными отражениями объективной действительности - истинно духовное общение. Однако как давно доказано марксизмом: "На "духе" с самого начала лежит проклятие - быть "отягощенным" материей, которая выступает здесь в виде движущихся слоев воздуха, звуков - словом, в виде языка"**. Это означает, что, говоря о духовном общении, мы имеем в виду прежде всего языковое общение. Правда, наши мысли и чувства могут быть материализованы не только в языке. Грандиозные архитектурные сооружения прошлого, наскальные рисунки и многие другие материальные памятники культуры, несомненно, в состоянии передать идеи и чувства, вкладывавшиеся в них созидателями. Но лишь в языковом общении окружающая нас действительность отражается наиболее полно, многосторонне. И здесь наиболее наглядно проявляется отличие человеческого общения от простой передачи информации. "Чистый" процесс передачи информации может осуществляться между любыми системами. А процесс человеческой коммуникации начинается в сознании и заканчивается в сознании людей. Отсюда его внутренняя связь с общественными отношениями, с языком.