И все эти галеры, ладьи, эсминцы, минные заградители и прочие посудины на всех парах, под всеми парусами и на всех веслах отваливали в сторону и ложились на курс подальше от острова. Худая слава и название острова закрепились за этим клочком суши накрепко.
Лет сорок назад Скуратов, всерьез заинтересовавшись островом, вызвал из Лукоморья на профилактическую беседу в родные подвалы Кощея, чье имя подозрительно часто фигурировало в связи с Буяном. После десятиминутного душевного разговора обе стороны достигли полного взаимопонимания. Малюта, аккуратно поддерживая Бессмертного под локти, вывел его на белый свет, где тот уважительно и подобострастно попрощался со Скуратовым и, прижимая к разбитому носу платок, торопливо ушел.
А Малюта с чистой совестью доложил начальству о полной и абсолютной непричастности Кощея к дурной славе Буяна. Злобный старик, оказывается, об острове не имел ни малейшего понятия, а версию о хранимой там своей смерти распространял исключительно для прополки рядов потенциальных киллеров из числа придурковатых соискателей богатырской славы.
– …Пакет! Пакет! Где этот чертов пакет? – причитал Батыр, шаря по карманам и за отворотами сапог.
– За пазухой посмотри,– меланхолично заметил Лева, продолжая внимательно изучать горизонт.
– Точно, вот он,– успокоился бек, вытащил из-за пазухи пакет с двумя сургучными кляксами и поднял его, разглядывая на свет.– Печать командира на месте… А это чья будет – с бараном? Не поймешь даже: то ли баран на ней, то ли кошка. Рога есть, а зубы у него слишком большие, как клыки.
– Это личная печать заммордуха,– встрял Петька.– Чем выше должность, тем рога и зубы больше и острее. Вот у нашего комиссара в дивизии на печати должен был быть баран, а присмотришься – форменный тигр, только с рогами.
– Тут только листочек и кусок кожи. Так, читаем,– вскрыв пакет, зашевелил губами Батыр.– Цель операции – высадка на острове Буяне. Остров узнаете по двум камням, указывающим проход в бухту. Камни похожи на надгробные плиты, поставленные вертикально. Иногда на них появляются надписи на неизвестных языках. Это единственное место, через которое можно попасть на остров. Со всех остальных сторон он окружен отвесными скалами и коралловыми рифами. Вход в бухту изображен на карте. Постскриптум: возможно прибытие группы поддержки.
– Немного,– подвел черту Кузнецов.– Но и то хлеб, хотя и эрзац.
– Покажи пергамент,– потребовал Лева, в глубине своей черноморской души оскорбленный новым назначением Батыра.– Действительно два надгробия и проход между ними. Кожа странная, никогда такой не видел. У дядьки моего, кожевника, я всяких сортов повидал – такой не было. А вот чешуйки какие-то. Драконья кожица.
– Охота на драконов запрещена,– печально заметил Батыр.– Потому как предпоследнего Алеша пришиб. Вымерли они, ящеры, кроме нашего Горыныча. Странно все это. Нехорошо как-то.
– А что это за поддержка такая в боевом походе?– встрял Петька.
– Не припомню я никаких поддержек, кроме мата по блюдцу,– ответил Задов.– Зябко тут. Пошли в каюту.
Небо затянуло набежавшими тучами. Собирался дождь.
Кузнецов отправился на командный пост познакомить Отто с последними новостями и уточнить курс. Командование отряда предусмотрительно рекомендовало не называть морякам пункт назначения: экипаж должен был узнать о нем уже в море. По мнению военных психологов, томительное ожидание всегда поднимает боевой дух.
Остальные отправились темными переходами в каюту. Тусклые лампочки, как водится, горели через одну. Поминутно стукаясь о переборки и цепляясь за койки, Петька догнал Батырбека и Задова только у входа в отдельную каюту. Побратимы стояли перед дверью, внимательно изучая нацарапанный на ней непонятный знак. По почерку было заметно, что пакостили тут впопыхах.
– Это руна «оме», означает смерть,– нарушил молчание Батыр.– Плохой знак. Кто-то нам зла желает. Сейчас враз поправим.
С этими словами Батыр вытащил из-за голенища сапожный нож и, пыхтя от удовольствия, начал что-то усердно вырезать поверх руны.
– Полезная вещь,– одобрительно посматривая на ножик, заметил Задов.– Не лишний аргумент в споре. Оппоненты редко к нему готовы.
– И вот так! Теперь все в порядке,– сказал Батыр, любуясь на два замысловатых знака, вырезанных поверх руны смерти.