Воеводин сын играючи нёс сразу два нурманских копья. С виду такое копьё с рогатиной схоже. Жало, разве пошире чуть, да покороче, а древко, с того конца, где к нему жало крепится, железом аж на два локтя охвачено. Таким даже без особой сноровки топор отобьёшь, а меч так и вовсе сломать можно. Да, и само древко толстое, не со всякого удара перерубишь. Не даром сами нурманы своё копьё "кол в броне" называют. Тяжёлое оружие, но в сильной руке - грозное.
Почто Свенальдович не одно, а два копья с собою взял, весь хирд ведал. Киевляне не все, но иные догадывались. Средь таких были и Осмуд с Урхо - обоим доводилось прежде и поверх щита на нурманов глядеть, и союзно с ними ратиться.
Копьём своим они, когда строем стоят, ворога колют, однако в свалке, зачастую щиты отбросив, могут и рубить. Завострённое с двух сторон широкое жало сечет не хуже меча. Ну да, это не в диковину. Схоже бьются воины многих языков, но у нурманов в обычае копьё метать, хотя оно куда как тяжелей сулицы. Не всяк такое сможет, зато уж коли найдётся, кто сумеет - горе супротивнику. Стрелу, да и сулицу тож, на щит возьмёшь, но не рогатину. Сшибёт с ног, выбивая в строю брешь. А, уж ежели пропустишь, то и бронь не спасёт - пронзит насквозь.
Воинов, кто может такое, не часто встретишь, однако бывают и те, кто умеет обеими руками враз два копья метнуть. Тут уж вовсе сила да ловкость особые потребны. Ульфу, похоже, и того, и другого было не занимать, вот только, кабана-то этак не берут. Осмуд и Урхо, разгадав его затею, принялись роптать - дескать, не для забавы на охоту собрались, но вскоре угомонились. Понимали, что Свенальдович, осрамившись в поединке с Осмудом, чает ныне лихость да сноровку свою показать. Оттого и воевода со Спегги перечить ему не стали. Пусть потешится, а вепря, и без него есть кому на рогатину принять. Хоть и велик зверь, по словам Свейна с Хёльми, но и на охоту, небось, не юнцы пошли.
Хёльми, от прочих чуть поотстав, шёл последним, ведя на привязи пол дюжины псов. Он один из всех надел шлем и прихватил с собою щит, закинутый в пути за спину. Вооружён же был варяжским мечом. И, неспроста. Ему по замыслу секача не бить, пугнуть только, да собак натравить, а вот на случай нечаянной встречи с лесовиками-древлянами такое оружие более вместно.
Туман скрывал собак с головою, но то и дело, не одна так другая, будто выныривая, поднимала морду и тревожно принюхиваясь, скалила клыки. Попусту, однако, не брехали, чуя, должно быть, скорую схватку. Так же, ведь, и с людьми бывает. Как сойдутся в лихую годину на бранном поле, станут ратью против рати, стеной на стену, щитами внахлёст - пальцы древки да рукояти до синевы в ногтях жмут, хребты мурашки щекочут, а ни звука окрест не слыхать. Удалые песни во хмельном пиру, да молодецкое бахвальство намедни стихли. Скоро зазвенит железо, а сотни глоток зайдутся в яростном крике. Одному обернётся он победным кличем, другому - предсмертным хрипом, а кому-то - долгим стоном увечного. Кому что Мокошь напрядёт. Воины о том ведают и не спешат спугнуть последнюю тишину.
Секач, вестимо, не вражий ратник, но и он - противник грозный. Для человека. А, уж псам-то, всяко не каждому доведётся обратною дорогой бежать. Разом и жажда битвы, и страх перед нею тревожили собачьи души, топорща дыбом шерсть и обнажая клыки.
Иная забота пенила кровь Осмуду. Не о вепре он беспокоился, хотя и был охотником не из первых. Конечно, на зверя хаживал. В юности от молодецкой удали, а после с князем, меж прочих гридней. Однако, как ни чудно, а к обычной этой средь мужей забаве не лежала у Осмуда душа ни прежде, ни теперь. Вот Урхо - другое дело. Он любого зверя брать горазд. Сказывали, будто раз медведя в одиночку одолел. В дружине потешались - дескать, оттого и сумел, что сам, как медведь, косолап. Урхо не сердился. Не со зла зубоскалят, ведают: косолап иль нет, а в сече подле него надёжно - крепок, словно каменный истукан и ловок, будто пардус. Охотник же чудин, и впрямь, опытный. Выступая в поход в богатые лесами древлянские земли, Урхо кроме ратной, прихватил ещё и охотную рогатину. Искепище[101] с перекладиной сплошь узорами да рунами изрезано. Может, чтобы в руке не скользило, а может - на зверя заговорённое. Её и нёс теперь, пригодилась.
Намедни, как велела княгиня Осмуду на охоту сбираться да из дружины ещё одного звать, он на Урхо указал не мешкая - по нему дело, а вот о себе самом не мог взять в толк, по что Ольга его выбрала. Ведала же, что посноровистей охотнички сыщутся. Однако, не всякая княжья воля разумению гридня доступна. Ежели выбрала, стало быть имела резон, и Осмуд не изводил бы себя думами, кабы ни Спегги, какой повстречался ему по пути к Урхо. Хотел, кивнув, обойти горбуна стороной, да тот присел, вдруг, на корточки и поманил Святослава. Княжич, увязавшись по обыкновению за дядькой, подошёл к страхолюдному нурману безо всякой боязни. Не оробел и когда Спегги улыбнулся.
-═Не страшишься меня?═- спросил тот.
-═Не-а,═-═тряхнул головою Святослав, но ручонку на рукоять дарёного ножа всё же положил, что от Спегги не укрылось.
-═Храбрый воин,═-═похвалил он.═-═И клинок у тебя добрый.
-═Дядька дал!═-═похвастал княжич.
-═Ну, так позволь же и мне тебя одарить.
Спегги достал из притороченной к поясу кожаной мошны выструганного коня и протянул Святославу. Тот повертел подарок в руках, оглядел любопытно и пожал плечами.
-═Что смущает тебя юный конунг?
-═С виду конь,═-═княжич указал пальцем на копыта.═-═А с паучиной схож.
Горбун кивнул, сызнова исказившись ликом в улыбке.
-═Храбрый воин,═-═повторил он.═-═И мудрый конунг. Верно приметил. Это Слейпнир[102] - конь об осьми ногах. На нём скачет Один, какой всем Богам - отец.
-═А дядька сказывал,═-═прищурился Святослав.═-═Будто отец Богов -═Род.
-═Твой дядька прав,═-═Спегги потрепал мальчонку по русым вихрам.═-═Слушай его, юный конунг.
Княжич кивнул и тут же, усевшись прямо на землю, принялся забавляться с диковинным конём, словно пуская его вскачь по примятой траве. Нурман же, тем временем, поднялся и шагнул к Осмуду. Горб не давал ему прямо глянуть в очи княжему пестуну, и потому глядел Спегги снизу, по-птичьи склонив голову на бок.
-═Нынче княгиня велит тебе по утру с охотниками идти кабана промышлять,═-═промолвил он негромко.
-═Так, уже велела.
-═Скверно. Мог бы сказаться хворым, а теперь, пожалуй, и не откажешься.
-═По что же отказываться-то?!═-═удивился Осмуд.
-═Не все стрелы завтра вепрю достанутся. Одна - тебе.
-═Вот оно как...═-═дядька призадумался ненадолго, теребя седой ус.═-═Воевода мести ищет?
-═Нет,═-═покачал головою горбун.═-═Но ярл страшится, что мести станет искать его сын, и не верит, что ты снова его пощадишь. Шальною стрелой на охоте Свенальд чает избежать распри в войске и уберечь сына.
-═Воевода разумен, а Ульф и впрямь в ярости не сдержан.═-═согласился гридень.═-═Что упредил, прими поклон, однако, от лукавой стрелы хорониться не стану.
Спегги отвёл взор.
-═Самые славные свои саги скальды слагают о павших героях. Облачись в доблесть, идя на медведя, но на пардуса вооружись осторожностью, и тогда о тебе ещё долго не станут петь.
Теперь настал черёд Осмуда улыбаться. Хоть и не радостно.
-═Острее твоей секиры, только твой ум═-═молвил он.═-═Но ты ошибаешься во мне. Я не ищу славы. Однако, что проку, откажись я от охоты? Как проведаю когда вдругорядь прилетит стрела? Упреждённый же ныне, назавтра уберегусь как-нибудь. А там и со стрелком потолкую. Глядишь - укажет на воеводу-то.
-═Стрелок, ежели на кого и укажет, так на меня.═-═горбун по-прежнему не глядел на гридня.═-═Да, и то не станет. В чём его винить? Всякий может промахнуться. От стрелы же тебе не уберечься, когда ты - не двуликий ромейский бог. Но, не тревожься о том. Я помню свой долг, и от погибели тебя избавлю. Завтра. А, как быть далее покуда не ведаю.