Коломейцев сбросил китель, расстегнул рубашку, взглянул на часы: ого, четвертый час! И только присел на кровать, чтоб стянуть сапоги, как во дворе тревожно заурчал мотор машины. На лестнице раздались торопливые шаги.
— Анатолий Никитич, бандиты! — выпалил милиционер, едва Коломейцев открыл дверь.
Как был в расстегнутой рубашке, только схватив пистолет, Коломейцев выскочил за дверь.
В милицейской «Победе» его уже ждали работники уголовного розыска управления милиции Михеев, Мухаров и заместитель начальника первого отделения Леонов.
Машина вырвалась на Советский проспект и устремилась вдоль трамвайной линии к железнодорожному вокзалу. Через несколько минут Коломейцев уже знал, что произошло…
…Пост старшины милиции Белобородова был на перекрестке улицы Вокзальной и Советского проспекта. Дежурство прошло спокойно. В третьем часу ночи старшина неторопливо пошел по проспекту с тем расчетом, чтобы через полчаса быть в горотделе на улице Черняховского. Безлюдье. Но вот вдалеке замаячили две фигуры. Навстречу не торопясь шли два парня. Поравнялись. Парень в серой шляпе спросил:
— Товарищ старшина, это улица Советская?
— Да, гражданин, это Советский проспект.
Белобородов немного удивился: «Видать, нездешние, а идут не торопятся, с беспечным настроением. И вроде не пьяные».
Парни прошли. Какое-то смутное беспокойство заставило старшину обернуться. Незнакомцы стояли. Расставив для устойчивости ноги, парень в шляпе целился из пистолета. Совсем близко Белобородов увидел круглую черную пропасть пистолетного зрачка. Сраженный выстрелом в упор, он упал, не успев расстегнуть кобуру своего ТТ.
Очнулся старшина через четверть часа. Превозмогая боль, он приподнялся на локтях, но тут же дома, тополя и убегающие вдаль фонари — вся безлюдная улица — поплыла перед глазами. Он лег обессиленный, нашарил кобуру. Она была пуста.
Белобородов не помнил, как добрался до горотдела и что говорил дежурному. Как узнал потом, говорил, что надо: о месте нападения и приметах бандитов…
— Быстрее, быстрее! — торопили оперативники шофера, хотя тот и так выжимал из машины все возможное.
Вот и место покушения на Белобородова. Четверо с пистолетами наготове напряженно всматривались в темноту. Возбуждение охватило Коломейцева. Такое чувство он не раз испытывал на фронте. И вот снова, как в бою.
Старший лейтенант вспомнил первую разведку.
Тоже стоял июль, тоже была глухая ночь. Они, вдавливая себя в отсыревшую с вечера землю, пробирались во вражеский тыл. То и дело над передовой взлетали ракеты, освещая дрожащим призрачным светом изрытое снарядами поле. А потом, когда уже возвращались с задания, в них откуда-то сбоку ударил пулемет. Перед глазами вспыхнули грязные фонтанчики, потом пулеметная очередь прошла где-то сзади, у самых каблуков. Он рванулся вперед, волоча за собой «языка». Только у себя «дома» обнаружили, что зря старались: «язык» был мертв. Немецкая очередь прошила его в нескольких местах. Неудачной оказалась разведка. Но сколько потом было удачных! Славка любит, когда он рассказывает про удачные. Вытащит парадный мундир и учинит допрос!
— А вот этот орден, папка, ты за что получил? А вот этот?
Приходится туго. Орденов-то не один: два Красного Знамени, два Красной Звезды, два Отечественной войны да медалей еще сколько…
Леонов толкнул его в бок.
— Ты что это заскучал, Никитич? Боишься, бандиты ушли?
— Уйдут сейчас — завтра не уйдут… Тут не заскучаешь…
Машина выехала на перекресток Советского проспекта и улицы Вокзальной. Шофер притормозил.
— Направо, к вокзалу!
Коломейцев теперь не «скучал». Проснулось выработанное фронтовыми годами и милицейской службой чувство, предупреждающее о близости противника. Он первым заметил вдалеке у тополей четыре неясные человеческие тени: один стоял неподвижно, остальные неуклюже топтались рядом.
— Грабят, сволочи! — прошептал Коломейцев.
Шофер рванул машину.
Заметив «Победу», двое остались стоять, другие бросились в темноту.
Взвизгнули тормоза. Не дожидаясь, когда машина остановится, Коломейцев выпрыгнул. Крикнул высоким срывающимся голосом:
— Стой, руки вверх!
Из темноты грохнул пистолетный выстрел. Жи-и! — просвистела пуля. Коломейцев выстрелил в убегающую тень и хотя не увидел, как человек упал, почувствовал, что не промахнулся. Он, пригнувшись, бросился вперед, за вторым, но что-то вдруг резко ударило его в грудь. Сразу перехватило дыхание… Убегающий человек стал на глазах расплываться.