Однако на этот раз Артур не проявил эмоций. Углубившись в бумаги, он некоторое время тщательно изучал их, делая вид, будто находится в комнате совершенно один. А Кристина стояла в растерянности и чувствовала, что у нее слабеют колени и кровь приливает к щекам. Она не знала, что говорить. Слова, приготовленные заранее, теперь казались ей неуместными, неубедительными.
- Замечательно, - наконец произнес Артур. Его голос был спокойным и ровным, таким, как обычно. Кристина задрожала от досады: Артур вел себя не так, как она ожидала, и этим сбивал ее с толку. Она уже начинала злиться.
- Ты одобряешь наше решение или нет?
Артур поднял голову и посмотрел на Кристину в упор.
Его лицо, казалось, постарело на несколько лет, осунулось, и в свете настольной лампы выглядело таким бледным, что Кристина невольно вздрогнула. Взгляд - пустой, почти безжизненный, на миг встретился с ее глазами, коснулся округлых плеч и потух. Теперь Артур смотрел как бы сквозь нее.
"Что-то не так, - испуганно подумала Кристина. - Раньше я никогда не видела его таким. Но что могло случиться?"
Она опустилась на стул, не спуская с отца встревоженного взгляда.
- И давно вы решили пожениться? - нервно постукивая пальцами по столу, поинтересовался Артур.
- Недавно.
- Предполагаю, что именно Виктор подал такую идею, верно?
Кристина промолчала.
- Я так и думал. Моя дочь такой же безнадежный романтик, каким была моя мать.
Впервые в голосе Артура свозила теплота, не было привычных ноток твердости и уверенности, и это еще больше удивило ее. Даже в полумраке осанка Артура оставалась прямой, грациозной, а костюм сидел на нем, как всегда, безупречно. И только пальцы, нервно постукивающие по столу, выдавали его внутреннее состояние.
Природа щедро наделила Артура деловой хваткой и острым умом. Все его движения, слова, мысли обычно были рациональны и продуманы. Он, подобно своему деду-немцу, не терялся в сложных обстоятельствах и умел сохранять спокойствие и рассудительность, отчего многие люди считали его черствым и флегматичным.
Его внешность абсолютно не гармонировала с характером. Он был высоким, худощавым, светловолосым с зелеными выразительными глазами. Все, кто хорошо знал Артура, удивлялись: как такая холодная, бесчувственная натура могла оказаться в таком красивом, нежном облике? Видимо, недаром говорят, что внешность обманчива.
- Кристина, у меня большие проблемы в бизнесе. - Глухой голос Артура прервал нить ее мыслей. - Я уже не раз говорил тебе об этом. Но теперь все слишком серьезно. Я знаю, что ты не научилась планировать свои расходы, но, может быть, у тебя еще остались какие-нибудь деньги? Ты ведь не могла потратить все, я давал тебе большие суммы.
Кристина растерянно покачала головой. Артур возвел глаза к потолку и продолжил:
- Ты никогда не заботишься о завтрашнем дне. Привыкла, что все за тебя сделает папа: заработает деньги, обеспечит уют, решит проблемы. А если завтра меня не станет? Как ты будешь жить?
- Какого ты обо мне мнения! - обиженно воскликнула Кристина и тут же умолкла, обругав себя за несдержанность. Она как никто другой знала, что спорить с Артуром бесполезно, и могла бы промолчать. У ее отца всегда был собственный взгляд на вещи. К мнению других он прислушивался разве что в бизнесе, а дома считался непререкаемым авторитетом. Все должны были считаться с ним.
Между Кристиной и Артуром постоянно разгорались споры и ссоры, они могли длиться неделю, месяц. Люди с одинаково сложными характерами не могли ужиться под одной крышей, это было ясно без слов. Даже Ольге, матери Кристины, не всегда удавалось вовремя заглушить костер скандала. Она учила дочь быть хитрее, уступчивее, в общем, добиваться своего медленно, но верно. А Кристине хотелось всего и сразу. Ей не хватало терпения и кротости, которые могли бы пригодиться в спорах с отцом.
- В общем, мой бизнес перестал приносить доход. А это значит, что теперь нам придется экономить.
Экономить? Да разве можно запретить себе делать то, что хочется? Постоянно считать каждую копейку? Отчитываться перед отцом за любую покупку? Ездить в переполненном вагоне метро? Сущий кошмар!
Она даже зажмурила глаза, услышав слово "экономить". Словно ей только что влепили пощечину.
- Я погряз в долгах, Кристина, - не глядя на нее, продолжал Артур. - Если я не выплачу их точно в срок, у нас заберут всю недвижимость. Ты вообще понимаешь, насколько это серьезно?
Их взгляды встретились: его - суровый, печальный, ее - тревожный, испуганный.
- Ты понимаешь?
Она молча кивнула.
- Так вот. Для того чтобы стабилизировать мой бизнес, вернуть прежний доход и статус, чтобы выплатить все долги, нужны большие деньги. А их у меня нет. Банки категорически отказываются выдать мне кредит, не хотят рисковать.
- А как же друзья?
- Какие друзья?
- Ну, у тебя же бывают деловые встречи, обеды, переговоры. Нас часто приглашают поужинать твои партнеры по бизнесу. Куда все подевались?
- Друзья? - Артур удивился, будто слышал это слово впервые. - Знаешь, есть такая поговорка: "Друзья познаются в беде". Так вот. Как только случилась беда, я понял, что у меня больше нет друзей.
Он взял в руки пачку сигарет, которая лежала неподалеку, повертел ее какое-то время, потом аккуратно вернул на прежнее место. Затем встал и принялся ходить по комнате.
- Неужели нет никакого выхода? - воскликнула Кристина.
- Есть.
- Так воспользуйся им! Чего ты ждешь?
Его лицо исказила нервная усмешка.
- Не все так просто... Я долго метался, много думал... У меня остался только один шанс. - Артур остановился у окна и выдержал паузу. - Мне обещали помочь. Недавно я связался с одним своим старым знакомым, с которым мы вместе начинали бизнес. В общем, я описал ему всю ситуацию, рассказал, что да как. Он обещал помочь, но с одним условием.
Артур лихорадочно расстегнул еще одну пуговицу на рубашке, словно ему было трудно дышать.
- Да, я долго думал, все тщательно взвешивал... Ответ нужно дать завтра.
- А что за условие?
Артур оперся рукой о стену и опустил голову.
- Ты помнишь Бронислава Ставицкого?
Кристина нахмурилась, пытаясь выдернуть из закоулков памяти образ человека, имя которого казалось ей смутно знакомым. Наконец она вспомнила мужчину довольно плотного телосложения, он изредка к ним захаживал. Два года назад жена Бронислава погибла в автокатастрофе и, кажется, от горя этот бедняга потерял разум. Всякий раз, когда они беседовали, Бронислав опускал на ее плечо тяжелую руку, называл именем жены и как-то странно блестел глазами. Кристина всячески старалась избегать этого неприятного человека, а если им все же приходилось общаться, она поскорее сворачивала разговор.
Кристина не без содрогания вспомнила его широкоскулое лицо с крупными чертами и крепким, чуть раздвоенным подбородком. Забавный черный берет, который сдерживал его длинные темные волосы, всегда вызывал в ней невольный смех. Бронислав двигался удивительно резво и энергично, хотя его плотная фигура не обязывала к этому. Еще он любил называть ее "цветочком" или "ягодкой", и Кристина с трудом сдерживала раздражение, когда он к ней так обращался.
Воспоминания только усилили ее злость. Одно имя вызывало в ней раздражение. Почему вдруг отец вспомнил о нем? И какое отношение к их семейным делам имеет этот жирный хряк?
- Я помню Бронислава, - сказала Кристина. - Почему ты о нем спрашиваешь?
- Он - сын человека, который согласился мне помочь.
- И какое же условие он поставил?