Махир понял, что пора. «Идущая вослед» подробно рассказала, что он должен сделать. А потом, он получит все, что ему обещали. При мысли о награде молодой человек улыбнулся. За спиной на площади грохнул взрыв, и на долю секунды вспышка света разогнала тьму. Но к счастью, через мгновенье тьма опять взяла свое. Последние темные силуэты просочились в приоткрытые двери музея, и Махир, стараясь не слишком шуметь, проскользнул следом.
Как и сказала Идущая, охраны не было. Она разбежалась еще день назад, когда вспыхнул пожар в соседнем здании. Огромный зал музея был погружен во тьму. Впереди слышались возбужденные голоса мародеров. Вспыхнули и заплясали по стенам и саркофагам, что располагались по центральной линии первого зала, холодные лучи фонарей. В их свете статуи Аменхатепа третьего и его жены Тии у дальней стены выглядели зловеще. Послышался звон стекла. Грабители пытались добраться до ценных реликвий. Но золото не интересовало Махира. Он в музее был первый раз, но благодаря «Идущей» точно знал, куда нужно идти. Окутавшая главный зал тьма, не мешала ему. Она помогала. Благодаря тьме, он отчетливо увидел свой путь, который был отмечен слабыми оранжевыми искорками, вспыхивающими и исчезающими прямо в воздухе.
Наверху, на галерее второго этажа что-то массивное упало, и судя по звуку раскололось. Послышались раздраженные возгласы. Махир, не обращая внимания на шум, обогнул массивный саркофаг и прошел между двумя каменными фараонами. Искорки чуть задержались у левой статуи, той, что поменьше, и двинулись дальше к колонне, подпирающей верхний ярус. Сверху послышался треск, звон разбитого стекла и опять крики. На этот раз радостные. Мародеры нашли что-то ценное.
Путеводные огни коснулись колонны, на мгновение погасли, и тут же вспыхнули снова. Но на этот раз чуть ниже, на ´поверхности стены, служащей основанием для колонн. В темноте сложно было что-то разглядеть. Махир подошел ближе и увидел, что вдоль стены почти на уровне лица расположены горизонтальные прямоугольные ниши. Искорки замерли справа от одной из них. Их мерцание стало спокойным и ритмичным, оно словно говорило, не бойся, подойди ближе. Махир и не боялся. Он сделал шаг вперед и кончиками пальцев дотронулся до шершавой стены. Искры усилили свечение, и вдруг разом разошлись в стороны, образовав контуры большого прямоугольника размером чуть больше человеческого роста.
За стенами музея что-то грохнуло, и сквозь окна вверху проникли мерцающие красноватые отблески. В их свете Махир различил небольшую облезшую дверь. Искры мигнули еще раз и погасли. Видимо, на этом их миссия закончилась. Молодой араб обернулся и прислушался. Голоса мародеров, доносящиеся с галереи, эхом разносились по всему главному залу. Казалось, что верхний ярус заполнили толпы невидимых грабителей. Но внизу, среди саркофагов и статуй было тихо. Махир нащупал ручку двери и толкнул вперед.
Перед ним открылся длинный узкий коридор. Света не было во всем музее, но здесь под потолком почему-то тускло светила запыленная лампочка. Махир поторопился проскользнуть внутрь и быстрее закрыть за собой дверь, чтобы никто не заметил полоски света, вдруг появившейся на полу главного зала. Коридор был захламлен старыми деревянными ящиками, брошенными как попало вдоль стен, и идти можно было, только протискиваясь боком. Пахло пылью, старым деревом и чем-то еще, затхлым и гниющим. Вероятно, где-то под одним из ящиков сдохла крыса. Конец коридора терялся в темноте, так как лампочка висела почему-то только у самого входа. Махир постоял немного, ожидая каких-либо знаков от «Идущей». Но знаков не было. Тогда он стал осторожно протискиваться между ящиками, уходя все дальше и дальше от пятна света и погружаясь во тьму. Путеводные искры больше не появлялись, и мелькнула запоздалая мысль, почему же он не прихватил с собой фонарь, собираясь ночью в темное здание музея. Но Махир строго придерживался инструкций, а «Идущая» ничего про фонарь не говорила. Зато она обещала, что он получит все, что нужно. И сейчас, и потом. Что ж, сейчас ему бы не помешало хоть какое-то освещение. Протиснувшись между двумя особо тесно сдвинутыми ящиками, молодой араб оказался почти в полной тьме. И если на расстоянии вытянутой руки еще можно было различить хоть какие-то контуры, то дальше уже не было видно ничего. Махиру захотелось обернуться назад, чтобы оценить пройденный путь. Он неловко повернулся в тесном пространстве и случайно толкнул локтем один из ящиков. Доски, из которых были сколочены ящики, выглядели очень ветхими. На деле все оказалось еще хуже. Толчок локтем, и послышался треск. Две или три доски, в темноте разглядеть было сложно, проломились, и из ящика посыпалось что-то навроде песка или сухой земли. А потом из образовавшейся щели выпала человеческая рука. Махир инстинктивно шарахнулся назад и наткнулся на еще один ящик. К счастью, его он не проломил. Пару секунд молодой араб с ужасом смотрел на иссохшую руку на полу и на тонкую струйку земли, сыплющуюся на нее из прорехи в ящике. Ну, конечно же! А что еще он хотел увидеть в складских помещениях Каирского музея. Слухи о плачевном состоянии «запасников», конечно же, ходили и раньше, но что бы вот так? Махир набрал полные легкие воздуха и глубоко вздохнул. Теперь понятно, что за запах стоял здесь в коридоре. А что, интересно, в остальных ящиках? Нет, лучше об этом не думать. Но не думать не получалось. Невольно представилось, что внутри каждого ящика лежит скрюченное высохшее тело, и тонкие пальцы миллиметр за миллиметром расшатывают гнилые доски, чтобы выбраться наружу. Песок из прорехи наконец перестал высыпаться. Нужно было как-то двигаться дальше. Махир уже сделал было шаг вперед, но остановился. Что-то необычным показалось ему в том, как лежала рука. Словно указатель. Кисть почти сжата в кулак, а выпрямленный мизинец уткнулся в щель между ящиками. «Идущая вослед» была права. Он получит все, что ему нужно. Вот и сейчас, стоило ему только подумать, о свече… В узком пространстве между ящиками там, куда указывала рука мумии, Махир обнаружил покрытую толстым слоем пыли свечу и такой же пыльный коробок спичек. Было опасение, что спички пришли в негодность, но нет. Яркий огонек загорелся сразу же, стоило только чиркнуть спичкой о ноготь, и фитиль на свече, казалось, только и ждал, когда на нем вспыхнет оранжевое пламя. Оранжевое, как звезда, ведущая его по дороге богатства и славы.