— Сегодня публика уже не довольствуется притворством, — пояснил Сергий. — Ей требуется сама жизнь.
— Ну, я еще понимаю, когда в театре разыгрывают любовные истории, — сухо заметил патриций. — Но на арене представляют самые жестокие убийства, и мертвые там — настоящие. Это Калигула завел такую моду, заставляя осужденного на смерть исполнять роль распинаемого преступника и казнить его таким образом на сцене!
— Не вижу тут ничего плохого: черни нужны острые впечатления, — уверенно заявил хозяин дома.
Аврелий косо посмотрел на вздувшиеся на шее Сервилия вены. Они набухали с каждой минутой, по мере того как продолжалось представление.
— Глотни немного, станет легче! — шепнул ему Аврелий, и тот одним духом осушил кубок фалернского.
— Вот и Аякс, бросающийся на девственницу, которая искала защиты у алтаря Афины… — с улыбкой пояснил адвокат.
— Боги небесные, да он же по-настоящему насилует ее! — пролепетал несчастный Тит, не переставая поглощать фалернское и лабикийское.
— Нисса известна именно такого рода выступлениями, — невозмутимо пояснил сенатор, ощущая незаметное прикосновение Сергии — матрона упрямо прижималась к нему бедром.
Реальная картина завершилась безумным возгласом сладострастия, и Сервилий, обливаясь потом, откинулся на диван.
— Держись, Сервилий! Выпей еще немного вина, и сразу придешь в себя, — ободрил его Аврелий, надеясь, что чувствительное сердце толстяка выдержит… Помпония права: Тит уже не в том возрасте, когда некоторые вещи…
— Сейчас актеры присоединятся к нам, — объявил Сергий. — Вы узнали Аякса?
— Вряд ли. Я видел его только от талии и ниже, — простодушно признался Сервилий.
— Вот он! — улыбнулась Сергия, не скрывая возбуждения. — Это наш Галлик!
— Ave, Аврелий! — непринужденно приветствовал сенатора кельтский гладиатор, появляясь в этот момент вместе с Ниссой.
— Я вижу, ты решил сменить ремесло, — заметил Аврелий.
— Эта работа выгоднее и намного приятнее, чем в амфитеатре, не говоря уже о том, что менее опасна. Закончив свой срок на арене, я целиком посвящу себя ей.
— Поздравляю! А ты не приветствуешь его, Тит?
Сервилий и в самом деле не слышал Галлика, поглощенный созерцанием Ниссы, которая в этот момент усаживалась рядом с ним на диване. Грудь и узкие бедра ее едва прикрывали тонкие полоски ткани.
Славный Сервилий, осушив еще один кубок, присмирел, боясь обеспокоить знаменитую гостью.
Однако он был такой тучный, что иногда она нечаянно прикасалась к нему. Понадобились еще два кубка фалернского, чтобы привести бедного Сервилия в чувство.
— Наш хозяин рассказал о своей удачной ставке, — вновь заговорил сенатор. — А ты, Галлик, тоже поставил на Квадрата?
Кельт небрежно, словно по давней привычке, улегся на триклинии рядом с Сергией. На лице матроны, напротив, появилось некоторое недовольство, как если бы на этот вечер у нее имелись совсем другие планы. Однако вскоре она все же перестала чересчур сильно прижиматься к бедру Аврелия.
— Я никогда не делаю ставок, сенатор, — покачал головой Галлик. — Самое большее, даю какие-нибудь сведения друзьям.
— И на последних боях тоже давал?
— Да, и потерял нескольких клиентов. Я всем советовал ставить на Хелидона, — произнес гладиатор, накладывая себе хорошую порцию говядины с соусом из сельдерея.
Краем глаза сенатор заметил, как Нисса, кокетливо подмигнув, кормит Сервилия с ложечки. Тот закрыл глаза, не в силах сопротивляться двойному удовольствию — пикантным луковичкам и соблазнительной красавице, — и одно за другим, сияя от счастья, глотал гиацинты, асфодель и лук-шалот.
Настала очередь дичи, потом подали грибы и рыбу.
Аврелий, хотя и пытался всячески навести разговор на нужную тему, так ничего и не добился: многолетний опыт ведения хитрых интриг в суде научил Маврика крайней осторожности.
Зато на Сервилия вино произвело ожидаемый эффект, и он уснул на своем ложе задолго до конца ужина. Когда же патриций сказал, что пора отнести друга домой, на лице Сергии появилось нескрываемое огорчение. Она рассчитывала если не на коллективную оргию, то хотя бы на более интимную беседу… Нет, этот Аврелий определенно не оправдывал свою славу волокиты!
— Да, Сергий, я совсем забыл, — рассеянно проговорил сенатор уже на пороге. — Плацида ожидает от тебя сведений о наследстве брата. Ты не мог бы сообщить ей, что там и как?
Маврик внезапно побледнел.
— Плацида? — переспросил он. — Не понимаю…
— Ну да, сводная сестра Хелидона, из Мутины, — спокойно подтвердил Аврелий. — Я думал, ты ее опекун.