«Я обещаю вам, что женщины будут вести себя тихо», — спокойно сказал раввин.
«Проследи за ними. Не забывайте, что в ложах сидят знатные люди. Драгоценные камни, которые они носят, стоят больше, чем вы все вместе взятые. Это не оскорбление, это правда. Вы должны делать вот что. Стойте спокойно. И пусть кто-нибудь из вас отойдет в сторону. Не надо стоять плотной толпой. Затем вы начнете слегка двигать руками и немного раскачиваться, чтобы львы поняли, что имеют дело с живыми существами. Когда они поймут, что вы живые и не опасны, они нападут. Помните: не делайте резких движений и не издавайте громких звуков».
«Понимаю», — сказал раввин. Он обернулся и перевел евреям слова Карпофора. Отчаявшиеся люди напряженно слушали его. Снова последовал град вопросов. Раввин спросил Карпофора: «Как ты можешь доказать, что сдержишь слово и спасешь детей?».
«Никак, — откровенно ответил Карпофор, — но вам нечего терять. Детей все равно убьют».
Раввин печально сказал: «Это правда», — и обратился к соплеменникам. Последовали новые крики и рыдания. Карпофор слушал с возрастающим беспокойством. Наконец раввин сказал: «Выбери детей, которых ты спасешь, если продажа в рабство означает спасение». Он отвернулся, не желая видеть процедуру отбора.
Карпофор приблизился к толпе. Матери выталкивали своих детей вперед, торопливо приводя в порядок их волосы, утирая им носы и стараясь сделать так, чтобы лохмотья выглядели более опрятно. Матери прижимали к себе детей и отвергнутых, и отобранных, одинаково рыдая над ними, а дети смотрели на Карпофора с любопытством и старались коснуться мягкой ткани его туники и блестящей пряжки пояса.
Карпофор позвал стражника и приказал проследить, чтобы две группы детей не перемешались.
Начальник игр наблюдал за перестройкой внутреннего барьера. Сейчас внутренний барьер возводился из искусственных валунов, сделанных из штукатурки. Они должны были изображать холмы Масады. Декорация, изображавшая главный город, была умело расположена среди скал. Этот город был построен Иродом Великим около 50 года до н. э.
Декораций, используемых в зрелищах, было так много, что они не помещались в обширных хранилищах под Колизеем, и их приходилось держать в подвалах Храма Венеры, расположенного неподалеку. Львы должны были появиться на арене, как будто выходя из своих берлог, поэтому выходы для львов находились среди искусственных скал. Работа по установке декораций началась, когда на арене еще дрались последние меридианы.
Карпофор рассказал о своей договоренности с еврейскими пленниками, но Начальник игр отреагировал на это неопределенным кивком головы.
«У нас хватает пленных, чтобы сделать хорошее зрелище. А оставшихся в живых детей потом могут убить бабуины. Кстати, среди них много маленьких девочек?».
Карпофор беспокойно заерзал: «Я обещал старому священнику, что продам их на невольничьем рынке».
«Ты обещал?! Неужели ты думаешь, что на арене командует какой-то бестиарий?»
«Я поклялся богами».
«Тогда откажись от клятвы. Ты думаешь, что клятва, данная мятежникам, считается действительной?»
«А почему нет? Я римский гражданин и поклялся перед богами. Моя клятва так же крепка, как и клятва императора».
Начальник игр с любопытством посмотрел на Карпофора: «Ты не свихнулся часом? Хорошо, я подумаю. Но запомни, я управляю ареной, а не невольничьим рынком. Начинай-ка лучше доставлять львов к стене барьера».
Карпофор посмотрел на трибуны. Подиум заполнялся патрициями, которые возвращались после обеда. Начальник игр крикнул меридианам: «Кончайте, или я вам прибавлю прыти раскаленным железом». Карпофор ушел, чтобы проследить за погрузкой львов.
Львы содержались в гораздо лучших помещениях, чем пленные. Занимаемые ими камеры (их и сейчас можно видеть в Колизее) располагались в стене подиума, но ниже уровня арены. Каждая камера была высотой 8 футов, а длиной и шириной 7 футов. Канава с водой проходила перед камерами, так что у животных всегда был доступ к свежей воде. Свинцовые трубы и бронзовые краны находятся в рабочем состоянии до сих пор. Прямо над камерами на уровне арены располагалась система переходов, по которым бегали с поручениями рабы, не беспокоя при этом животных. Отсюда вниз, в камеры, где находились животные, были проделаны узкие отверстия, через которые бросали пучки горящей соломы, чтобы заставить их выйти в проход, откуда на арену вели пандусы. Пандусы были уложены кирпичом «в елочку», чтобы животные, поднимаясь наверх, могли цепляться когтями за поверхность.
Карпофор пошел проверять камеры со львами. Дверью в каждую камеру служила железная решетка. Она была подвешена на петлях и откидывалась наружу. Решетка была величиной почти со стену камеры, так что испуганное животное без труда находило выход и имело возможность выскочить из клетки раньше, чем его обожжет пламя или задушит дым. Как только животное покидало камеру, железную решетку захлопывали, а передвижной барьер начинали двигать по проходу, заставляя хищника идти к пандусу, ведущему на арену. Такая система позволяла рабам, стоявшим около каждой двери, одновременно открывать несколько камер. Как эти рабы, оказавшиеся между животными и движущимся барьером, покидали проход, представить невозможно. Вполне вероятно, что им это и не удавалось. Но рабы были дешевы…