Закончив свою дневную работу, Карпофор не торопясь подошел к Воротам Смерти, чтобы посмотреть на бой гладиаторов. Рядом с ним сражался ретиарий Негрим с секутором Приденсом. Карпофор вспомнил, что посоветовал стражникам ставить на ретиария Негрима, и начал с интересом наблюдать за схваткой.
Негрим бросил сеть и поймал в нее секутора, но прежде, чем он успел рывком свалить с ног тяжеловооруженного воина, Приденс рванулся вперед с наброшенной на него сетью и вонзил свой меч в бедро ретиария. Негрим покачнулся, но ему удалось удержаться на ногах, и он отпрыгнул от секутора, пытавшегося сбросить с себя сеть. Снова Приденс рубанул с плеча, задев левую руку своего противника, в которой тот держал сеть. В правой руке ретиария был трезубец, которым он пытался удержать секутора на расстоянии. Зрители, следившие за этой схваткой, громкими криками отметили момент, когда ретиарий был ранен в бедро и начал хромать. Поскольку боевые качества ретиария в основном определяются подвижностью, позволяющей ему убегать от закованного в доспехи секутора, Карпофор полагал, что стражники потеряли свои деньги, которые они поставили на Негрима, но тот умудрился пропустить трезубец между ступнями секутора и сбил его с ног. Сразу же вслед за этим Негрим прижал своего противника к земле трезубцем и, опершись на древко, посмотрел на эдитора. Беспомощный Приденс знаком молил о пощаде.
Толпа потребовала смерти секутора, и молодой эдитор опустил большой палец вниз. Трезубец был плохим оружием для смертельного удара. Ретиарии обычно добивали поверженного секутора ударом кинжала через забрало. То ли Негрим потерял свой кинжал в схватке, то ли не хотел пользоваться им. Он обратился к другому секутору Ипполиту, уже выигравшему свой бой, с просьбой убить распростертого на земле человека. Трезубец был убран. Приденсу удалось встать на колено. Но в этот момент Негрим толкнул его на меч Ипполита, который и пронзил ему горло. (Мы знаем, что такая схватка действительно произошла, знаем даже имена людей, участвовавших в ней, и куда они были ранены, так как ход этой схватки изображен в серии картинок, нацарапанных на стене в Помпеях. Вероятнее всего, эта схватка произошла в Помпейском амфитеатре, а не в Римском).
Карпофор был доволен ретиарием. Он решил повидать двух стражников, которым он дал совет поставить в Негрима, и потребовать с них процент от выигрыша. Поскольку другие бои его не интересовали и к тому же давала о себе знать рана, он вернулся на сполиариум выпить и отдохнуть. На арене после боев ретиариев и секуторов началась настоящая битва между сражающимися на колесницах эсседариями, лаксуриями (метателями арканов) и вооруженными копьями и закованными в доспехи гоплитами. Гоплиты были греческими наемниками, сражавшимися под началом своих офицеров либо на войне, либо в цирке. Выйдя на арену, гоплиты построились в фалангу, которая была аналогом британского каре, сломившего кирасир Наполеона 18 столетий спустя. Глубина построения фаланги составляла шесть рядов. Солдаты последней шеренги имели копья длиной 24 фута, если можно доверять свидетельству Ливия. Как они могли справляться с таким длинным оружием, Ливий не сообщает. У солдат следующего ряда были более короткие копья, и так каждый последующий ряд имел копья короче, чем предыдущий. У солдат первого ряда копья были длиной всего шесть футов. Это означало, что колесницы встречала стена копий, причем каждого солдата первого ряда защищало шесть копий.
Гоплиты не стояли вплотную, как можно было бы предположить, а располагались примерно в трех футах друг от друга. Это давало возможность копьям проходить через все ряды, и, кроме того, солдаты могли маневрировать оружием. Офицеры, стоящие внутри фаланги с обнаженными мечами, выкрикивали приказы: «Полибей, твой наконечник копья выходит из линии на две ладони! Эпаминонд, ты не собран! Муха сшибет тебя с ног в такой позиции».
Эсседарии использовали легкие колесницы, запряженные двумя лошадьми. Они галопом объезжали неподвижную фалангу и иногда неожиданно посылали лошадей прямо на нее, как будто собираясь заставить их броситься на копья, и затем в последний момент сворачивали в сторону. Эсседарии надеялись вынудить кого-нибудь из молодых греков повернуть в их сторону копья, чтобы следующая за ними колесница могла бы ворваться в создавшуюся таким образом брешь, но офицеры гоплитов поддерживали железную дисциплину, и линия копий не колебалась.