Садизм из случайного явления в играх стал повседневным. Клавдий имел обыкновение приказывать снимать шлемы с раненых гладиаторов для того, чтобы видеть выражения их лица, когда им перерезали горло. Девушек насиловали мужчины, одетые в звериные шкуры. Людей привязывали к разлагающимся трупам и оставляли умирать. Детей подвешивали на верхушки высоких шестов, и гиены стаскивали их вниз. Многих привязывали к столбам, а потом вспарывали им животы. Поэтому врачи посещали игры для изучения анатомии.
Распятие на кресте стало одним из зрелищ, которое особенно привлекало зрителей. Они заключали пари, кто умрет первым. Как и в нынешних спортивных пари, много времени и хлопот требовало определение условий пари. Подкупив служителя, можно было устроить так, чтобы определенная жертва умерла или сразу, или через час, или продержалась целый день. Если при забивании гвоздей повреждались артерии, человек умирал в течение нескольких минут. Если гвозди пробивали только кость, то человек мог жить несколько часов. Однако жертва могла сбить все эти расчеты. Распятый на кресте мог намеренно повиснуть на гвоздях, чтобы истечь кровью или просто разбить себе о крест голову. Все предугадать было невозможно.
О демонстрации ловкости и мужества тоже не приходится говорить, так как игры стали просто фарсом. И, конечно, не обходилось без скандалов. В 60 году н. э. молодой возничий вылетел из колесницы, когда его упряжка рванулась из стойла. Но ему все равно вручили первый приз, потому что возничим был император Нерон. Однажды император Калигула решил продать своих гладиаторов. Один из покупателей заснул. Калигула настоял, чтобы, когда заснувший кивал головой, это считалось подтверждением купли. Когда бедняга проснулся, то обнаружил, что он купил 13 гладиаторов за 9 миллионов сестерциев. Но обычно римляне не одобряли таких поступков. В 265 году н. э. Галлиен подарил венок венатору, который десять раз подряд не попал в быка. Когда толпа на трибунах стала возмущаться, император через герольда заявил: «Не так-то легко промазать десять раз подряд по такому большому животному, как бык». Августу пришлось даже принять закон запрещающий сенаторам и патрициям становиться гладиаторами, так страстно некоторые из них хотели показать себя на арене. К третьему столетию нашей эры такие законы уже были не нужны. Желающих попасть на арену уже не было.
Пятнадцать столетий историки, а потом и психологи пытались понять, почему игры, не только развратившие, но и разорившие величайшую империю, стали манией римской толпы. Оргии смерти и страданий теперь запрещены, но мы знаем, что подобные зрелища привлекают большинство из нас. Когда происходит автомобильная катастрофа, собираются толпы. Люди ходят смотреть бой быков. Зеваки блокируют движение, собравшись в толпу, чтобы увидеть, как взобравшийся на высокое сооружение человек совершает самоубийство. Даже ранние христиане, которые сами часто страдали на арене, испытывали какое-то опьянение от вида чужих мучений. Святой Августин рассказывал о юноше Алимпии, собиравшемся стать монахом. Друзья притащили его в цирк против воли. Алимпий сидел с закрытыми глазами, заткнув пальцами уши, пока особенно громкие крики толпы не заставили его взглянуть на арену. Через две минуты он вскочил на ноги и закричал: «Пусть он отведает твоего меча! Вспори ему брюхо!». Он стал завсегдатаем игр и оставил все мысли о церкви. Святой Илларион так пристрастился к играм, что просто не мог не ходить на них. Ему в конце концов пришлось бежать в африканскую пустыню, где цирков не было. Но даже там в своих снах он видел, как возничие погоняли его, словно лошадь, а гладиаторы бились за спинкой его кровати.
Существует четкая связь между сексом и жестокостью, особенно у слабых и неудачливых людей. Овидий заметил с юмором: «Девушки, если вам удастся поиграть с мужчиной во время игр, он станет вашим». По мере того, как чернь утрачивала желание работать, служить в легионах, выполнять гражданские обязанности, на арене появлялось все больше зверства и похоти. В конце концов игры стали просто предлогом для демонстрации садистских оргий.
Наиболее дальновидные римляне прекрасно отдавали себе отчет, какая опасность таится в этой ужасной тенденции, но были бессильны что-либо сделать. Август пытался ограничить число игр до двух в году, но сделать это оказалось невозможным. Марк Аврелий, назвавший игры «дорогой скукой», издал закон, предписывающий гладиаторам пользоваться тупым оружием. Но оппозиция римского общества была так велика, что ему пришлось не только отменить этот закон, но и увеличить число игр с 87 до 230 в год. При нем расходы на одних только гладиаторов достигали 1 000 000 фунтов в год. Веспасиан, известный своей скупостью, поклялся, что положит конец играм, но именно он построил Колизей.