— Позови его, — призывно махнул рукой комбат. — Пусть расскажет…
Вадим подошел к костру и Заречный внимательно вгляделся в его лицо.
— Я кажется припоминаю этого парня, на. В тележурнале показывали кого-то похожего… Тебя лично генерал награждал, так?
— Так точно.
— Точно! — согласился сам Болото. — То-то смотрю, больно рожа знакомая!
Глава 3
Уси Нанкин считал себя несправедливо обиженным. После нападения партизан на Читу, когда напавшие сумели освободить некоторую часть пленников, что не успели расстрелять (один из пленников оказался очень уж прытким и завалил своих палачей), полетели головы. Это естественно, ведь подобное ЧП выходило за всякие рамки дозволенного. Тот, кто проморгал скопление столь значительных сил противника у себя под носом, должен понести самое суровое наказание и он понес. Генерала Ли расстреляли.
Но причем тут он, обыкновенный сотрудник военной разведки, капитан, чья обязанность сводилась к допросам русских пленников из-за отменного знания русского языка? Но и он не избежал репрессий. Видимо жуткие потери при попытке уничтожения партизанского движения, когда в огненном шторме погибли сотни тысяч солдат, привели кого-то в генштабе в такую ярость, что было решено сменить всю ячейку управления и разведки с контрразведкой, и Уси Нанкин просто попал под общую раздачу.
"Наверное еще нужно благодарить богов, что я голову заодно с генералом не потерял, — подумал капитан. — Хотя теперь потерять ее стало намного проще".
Капитана перевели в строевую часть даже без потери звания. Теперь он командовал ротой "местных", то есть китайцев, издавна проживающих на территории России, даже успевших здесь родиться и получить российское гражданство по праву рождения. Их тоже мобилизовали.
Масса войск, и его рота "местных" в том числе, сплошным потоком забивая все дороги, ущелья и перевалы медленно, но верно продвигалась на запад.
Но какой же дорогóй ценой давалось это продвижение. Поначалу стремительное наступление застопорилось и даже более того, произошел откат обратно за "Линию Бородино", когда русские совершили немыслимое с точки зрения любого цивилизованного человека, они начали подрывать ядерные бомбы на СОБСТВЕННОЙ территории.
Снова пришлось проводить накопление войск в местах сосредоточения, что происходило еще медленнее, чем в первый раз из-за партизанской войны. На ликвидацию последствий одной такой диверсии уходили часы, часы складывались в дни, а дни, соответственно, в недели. А каждый таким образом выигранный русскими день это укрепление собственных позиций на рубежах обороны.
Но, даже несмотря на партизанскую войну китайская армия все равно оттеснила русских к Енисею, их последнему рубежу и не прекращала попытки прорвать оборонительную линию. С ликвидацией партизанского движения, когда уже ничто, ну почти ничто, не мешало подвозке к линии фронта войск, оружия, боеприпасов, продовольствия и всего прочего, прорыв стал как никогда реальным. Хотя русские не прекращали своих варварских вылазок. Их спецподразделения, тенями просачиваясь сквозь охранные периметры, закладывали ядерные мины малой мощности в местах сосредоточения китайских войск и производили подрывы, нанося немалый урон живой силе и технике, не говоря уже об уничтожении складов с "расходными материалами".
"Впрочем, русских никто и никогда не считал цивилизованными, — подумал капитан Нанкин, возвращаясь к прежней мысли. — Ни мы, вообще всех считающих варварами-дикарями, ни даже на Западе, до сих пор относящемуся к русским с пренебрежением как к каким-то дебиловатым детям, с перекачанной анаболиками мускулатурой, а потому опасных".
И такое отношение к ним со стороны Запада усилилось именно после вторжения Наполеона. Если раньше, особенно до петровских времен к ним относились, как к дикарям-мазохистам, стегающих себя прутьями в жарко натопленных банях, то после 1812 года стали относиться как к опасным дикарям, не признающим никаких цивилизованных правил. Оно и понятно, ведь все покоренные Наполеоном государства преклонялись перед этим, страдающим ожирением, недомерком с комплексом собственного величия, вынося ключи от городов на блюдечке с голубой каемочкой. Но только русские не стали действовать по общепринятым нормам, показав свою природу скифов и даже, в большей степени, викингов. Они просто ушли из столицы, а саму столицу подожгли. Вот так, получите и распишитесь.
И сейчас происходит что-то аналогичное. Русские и не думают сдаваться. Похоже, они и сами не верят в то, что могут победить, но и преподносить ключи, преклонив колено и склонив голову, тоже не собираются. Напротив, как и два с лишним столетия назад они "жгут свою столицу", только теперь ядерным огнем.