- И Вы, я так понимаю, один из них? - озвучив наиболее очевидное предположение, Вы ожидаете продолжения рассказа.
- Там, наверху, посреди городских улиц, я был бы слаб и бесполезен, - в который уже раз уходя от прямого ответа на вопрос, продолжил неизвестный. - Но здесь, во мраке подземелий, находится моя вотчина. Место, где Ваша сила становится слабостью, а моя слабость обращается в силу. Я знаю здесь каждый уголок, каждый поворот, каждую нишу. Я способен расслышать даже учащённое биение твоего сердца. Я заходил в такие места, куда опасается спускаться даже стража с факелами. И здесь нет человека, который был бы опаснее меня. Но ты мне нужен, шут. Как и я тебе. Иначе бы этот разговор просто не состоялся. Прости мне мою многословность, мне редко приходится с кем-либо разговаривать, и я стараюсь использовать каждую возможность. Но речь сейчас не об этом. Я ведь знаю, что отец этого ублюдка доверял тебе даже больше, чем собственному сыну. Он посвящал тебя в свои секреты. Ты тоже, как и я, когда-то ходил потайными путями...
- Ближе к делу, - всё больше понимая, к чему он клонит, поторопили Вы.
- Какой же ты, всё-таки, нетерпеливый. Что ж, скажу прямо: мне уже давно осточертела такая жизнь и такая работа. У меня есть план, но для его воплощения мне необходим человек, который видит и при этом знает потайные ходы не хуже меня. Просто дело в том, что я лучше знаю эту часть замка, до которой большинству посвящённых обычно просто не было дела. А ты - мог бы провести меня прямиком в королевскую казну, а? - несмотря на то, что Вы не видели в этот миг лица говорящего, Вы были уверены в том, что он улыбнулся.
- Собираешься ограбить короля и хочешь, чтобы я тебе в этом помог? - не столько спрашивая, сколько подытоживая, переспросили Вы.
- Именно так. И, в общем-то, я не считаю себя чем-либо обязанным ни этому подлому избалованному щенку, ни его предкам, заставившим присягать им на верность и отплатившим за мои труды вероломным предательством и чёрной неблагодарностью, - без тени смущения ответил мужчина. - Но мне не понятно твоё возмущение. Разве не точно так же обошлись и с тобой? Сначала лишили тебя всего и вышвырнули, сопроводив напутственным пинком под зад, а затем - упекли сюда...
- Одно дело - верность конкретно взятому королю, и совсем другое - верность стране, - не дав ему договорить, заметили Вы.
- И что, по-твоему, если оставить деньги в казне, то они пойдут на благо страны, а не на шлюх, пирушки и оплату наёмников, для которых не существует ничего святого? Хоть ты и шут, но сейчас я скажу тебе - не смеши людей... В любом случае, я собираюсь взять то, что мне причитается, и уйти туда, где мне будет лучше. Если хочешь - можешь составить мне в этом деле компанию. А не хочешь - можешь сидеть здесь и гнить дальше из-за своего упрямства. Сомневаюсь, что о тебе вообще кто-то вспомнит и придёт проведать. А если и вспомнят - то точно не ради того, чтобы угостить чем-то сладеньким, - парирует он.
Взвесив все за и против, Вы решаете...
- Что в любом случае сначала необходимо выбраться отсюда живым, а там уже видно будет - 171
- Что этому человеку нельзя доверять, и Вы никуда не пойдёте с ним даже под страхом смерти - 280
193
Долгое время Вы пребываете в безмолвии. Звуки падающих капель разносятся эхом под сводами темницы. Отдалённый шёпот, быть может порождённый Вашим разыгравшимся воображением, вселяет в Ваше сердце тревогу. Пронизывающий холод заставляет вздрагивать и трястись... В какой-то момент на Вас налетает порыв ледяного ветра, пронзающего, словно нож убийцы.
«Минуточку, откуда это ветер мог взяться в казематах?» - с недоумением успеваете Вы задуматься, как вскоре ощущаете в своей камере чьё-то присутствие, от которого веет недобрым. И хотя кругом царит мрак, Вы ощущаете на себе чей-то взгляд...
Медленно обернувшись, - Вы вскрикиваете и отшатываетесь, всем телом прижимаясь к ржавым прутьям решётки. Сердце бешено колотится, словно бы готовое пробить грудную клетку. Пот стекает струями. А прямо перед Вами, зависнув в воздухе над грязным тюремным полом, источая слабый свет, выделяющий во мраке лишь его самого, находится призрак почившего короля.