39.9 упрямо показывал одну и ту же самую отметку градусник, несмотря на то, что я несколько раз перемерял температуру. Даже если допускать, что он поломан, повышенную температуру я ощущал довольно явственно. Тело горело, сердце казалось гоняет по жилам не кровь, а жидкий огонь. Порывшись в аптечке, я принял жаропонижающие и напился горячего, травяного чая, купленного ещё летом, при первой моей простуде. Кстати вспомнил я: первый раз у меня случилась 37.7, затем пару месяцев спустя 38.8, теперь же 39.9. Меня несколько насторожила такая нездоровая тенденция. Во-первых, температура с каждым разом увеличивалась. Во-вторых, странное сочетание цифр – предпоследняя соответствовала последней.
Днюха у Зои случилась в пятницу, следующий день стало быть являлся выходным. К врачу я не имел возможности обратиться, а вот аптеку мне никто не мог помешать посетить. Так я и сделал – накупив там целый ворох лекарств и заодно пару ртутных градусников. У меня впереди лежали два законных выходных, и я собирался их использовать по максимуму для восстановления здоровья.
Первым делом я вновь замерял температуру. Результат оказался неизменным – те же 39.9. Хотя пропало ощущение, что тебя медленно поджаривают изнутри и голова больше не гудела, будто улей начинённый пчёлами. Мне припомнились прежние скачки температуры тела. Тогда вначале тоже ощущался сильный жар, но на следующий день уже намечалось улучшение общего состояния. «Кстати, а температура спадала тогда на самом деле или это всего лишь было обманчивым впечатлением?» – задался невольно я вопросом. Ведь успокоенный эти мнимым выздоровлением я не принимал более никаких мер, не удосуживаясь даже просто перемерить обратно температуру тела.
От всех этих мыслей у меня побежал неприятный холодок по спине и возможно, как следствие нарушился сон. Мне опять начали сниться эти «огненные сны», как я их окрестил. Списывать их на последствие пожара, когда минуло уже почти, как пять месяцев было уже сложно. Впервые я серьёзно задумался, над всем происходящим со мной.
Придя в понедельник утром на работу, я продолжал размышлять над этим вопросом, из-за чего был несколько рассеянным. Коллеги поспешили списать мою несобранность на последствия неприятного инцидента случившегося на именинах у Зои. Кстати она сегодня не вышла на работу. Я тоже решил не слишком изнурять себя трудом, пусть и только номинальным и отпросился пораньше уйти домой.
Теперь я дважды в день производил контрольные замеры температуры, отмечая все те же стабильные 39.9 градусов. Лекарствами, что я себя в первое время, не прекращая почивал, вообще не давали никакого эффекта и после первой недели приёма я от них полностью отказался. Состояние моё тем не менее вскоре, нормализовалась полностью и я совершенно не чувствовал у себя столь высокой температуры. К врачам, на нынешнем этапе, я решил пока не обращаться. Дело в том, что я задумал провести эксперимент один. Суть его состояло в том, чтобы проверить, как связана температура тела моего с различными факторами среды и ситуациями.
Начать я решил с огненной стихии, считая, что именно с неё всё и закрутилось. Для этого я дождался завершения рабочей недели и в пятницу вечером отправился в Приморский парк, что пребывал в крайне запущенном состоянии не один, поди, год. На календаре числился месяц ноябрь, темнело рано, вдобавок сыро и зябко. Люди, как правило, в такое время года спешат побыстрее укрыться по домам и без уважительной причины не высовываются на улицу.
Разложив заранее подготовленные дрова с ветками и облив их горючей смесью, я распалил костёр. Пламя с рёвом взвилось в верх, так, что я отпрянул испуганно назад.
«Пожалуй, не стоило так много лить той жидкостью, что продали мне в строительном супермаркете», отметил я не решаясь приближаться к костру близко. Но очень скоро он начал затухать, и я вынужден был подбросить в него новые дровишки, чтобы продлить его жизнь. Вскоре в ход пошли ветки и всё прочее, что было под рукой.
Я пристально и напряжённо всматривался в его средоточие, пытаясь почувствовать хоть что-нибудь похожее на то, что я ощущал стоя перед костром тогда на пустыре. Но ни единого отклика, ни одного отголоска, как назло, не мог уловить. Огонь обычный огонь пожирающий древесину, привычный жар, исходивший от пламени, дымок ему сопутствующий вот и весь результат. Температура ни на одно деление, прихваченного со мной градусника, не увеличилась. Как впрочем, и не уменьшилось, пребывая уже на привычной отметке 39.9.