Блэк рассеянно чистил свои блестящие розовые ногти. Сквозь зубы, не глядя на Бирза, он процедил:
— Я ничего не говорил вам сейчас о золоте. Мы возьмем с его помощью обоих и без золота. Он найдет Лесли и Кровнти, если выйдет на свободу. Наше дело — только не мешать ему разыскать обоих. Но, не мешая ему делать это, мы не спустим с него наших глаз. То есть, он приведет нас к ним.
Он вопросительно посмотрел на Бирза. Тот мрачно ответил:
— Ладно, согласен. Но надо, чтобы агенты полиции были готовы ко всему. Эти двое — тёртые калачи.
Гордон Блэк ничего не ответил, но он достаточно презрительно посмотрел на Бирза — и тот понял, что невежливо было, говоря с Блэком, сомневаться в качестве агента американской полиции. Особенно после того, как Гордон Блэк доказал их осведомленность своим разговором о Мадлен Стрэнд… Решительно, представитель губернатора был деловой и надежный человек!.. Бирз вздохнул:
— Ладно, выпускаем Майка Тизмана.
ВЫ АРЕСТОВАНЫ, МИСТЕР КРОВНТИ
Ночь поглотила всё своею тьмой. На кладбище города Нью-Харрис, казалось, не было ничего и никого. Только иногда кричала какая-то ночная птица, перелетая с места на место между деревьев. Мадлен Стрэнд никогда не боялась темноты, тем более теперь, когда ее привели сюда достаточно серьёзные дела. Она легко нашла небольшую часовню, где было назначено свидание и вошла туда. Не было никого. Мадлен села, заворачиваясь в плащ: было холодновато.
Ночные птицы кричали всё настойчивее; они слетались сюда, на кладбище, со всех сторон. Что влекло их именно сюда?..
Крик одной из них раздался совсем близко. Мадлен вздрогнула: очень неприятные существа! И вдруг она услышала около себя тихий голос:
— Мадлен?..
— Да, это я, — отозвалась она.
В часовню вошел Тим. Одет он был очень странно, как увидела Мадлен, когда Тим зажег электрический фонарик и поставил его на пол. На нем было какое-то женское пальто, на голове вроде платка.
— Удивляетесь? — Весело спросил Тим. — Я и сам понимаю, что оно выглядит достаточно смешно, но иначе было нельзя. Кажется, за нами следили.
Он выглянул за дверь, будто пытаясь что-то увидеть в густой темноте. Опять закричал птица — с укором, жалобно. Тим вернулся:
— Боб идет. Слышите, этот «приятный» голос?
— Так это вы кричали, как птица? — Удивилась Мадлен. — Действительно, довольно неприятный голос. И у вас тоже был не лучше…
Через полминуты в часовню осторожно зашел Боб Лесли. Поздоровавшись с Тимом и Мадлен, он прежде всего открыл небольшое окошко над самым полом:
— Лучше иметь маленький запасной выход, — сказал он, — знаете, как в театрах, в случае пожара, или чего-то другого… Тим, не стоит ли тебе вернуть человеческий облик. Подруга Мадлен может испугаться такого чудовища.
— Ничего, я его в ещё лучшем виде видела, — весело откликнулась Мадлен, намекая на повязку Тима, когда они были на заводе.
— Если не ошибаюсь, и у вас тогда было не всё в порядке с видом? — В тон ей ответил Тим. — Однако, как вижу, вам холодно? Да, вы дрожите от холода! Как же можно так легко одеваться, идя сюда. Вот погодите.
Он достал откуда то свое обычное пальто и кепи:
— Мне не холодно и вид мой тоже не стоит внимания. Пожалуйста, наденьте это. Будет теплее.
— Вот это да? Нельзя узнать! Совсем как Тим! — Воскликнул Боб Лесли, когда Мадлен надела пальто и кепи. — Ей-богу, нельзя узнать!.. Действительно Мадлен и Тим были почти одного роста, и теперь казалось, что на её месте сидит сам Тим в своем пальто и кепи. Конечно, этому неплохо помогал полумрак, царившей в часовне.
— Итак, Тим, что слышно нового? — Спросила Мадлен.
— Совсем нового ничего. Просто, работаем. Ведь корреспондентская работа моя закончилась: чего писать, когда «Ред-Стар» закрыта? Выходит наша «Род-Стар» теперь маленькими листочками, подпольно, ей не до моих корреспонденций. Вот, бедняга Бостери…
— Кто это?
— Да мой редактор. Хлопот теперь у него — сколько хочешь, и ещё немножко более. А я превратился в профессионального организатора забастовок.
— Вот и хорошо, Тим, — добавил Боб Лесли, — организатор из тебя совсем неплохой…
— На днях, напечатали прокламацию, — продолжал Тим, — выпустили её. Связались с рабочими-железнодорожниками из Нью-Йорка. В комитет втянули нескольких товарищей вместо арестованных. Четверо ребят у нас дежурят на заводе — следят за роботами. Как видите, условия выполняем. Позвольте вам доложить, товарищ Мадлен, что роботы, что ни день всё усерднее поднимают руки, — радостно закончил он.
Мадлен тоже радостно улыбнулась: