Столкнувшись со мной взглядом, друг нервно сглотнул и отвернулся. Немного вытянул кофе из чашки. Проворчал:
- Ты только помни, что мой дом всегда открыт для тебя.
Вздрогнув, посмотрела на него. Он серьёзно посмотрел на меня. Вдруг опять отвернулся и добавил, крутя чашку, так что ложка позвякивала о ней изнутри.
- Я, кстати, в твоей комнате твою кровать постелил. Можешь отдохнуть. Если, ты, конечно, мне доверяешь, - он снова обернулся, мрачно ухмыльнулся.
- А чего мне тебе не доверять?
Сказала и застыла, вслушиваясь в непонятные ощущения, появившиеся в душе.
Парень перегнулся через стол, чтобы его лицо оказалось ближе ко мне.
- Ну, я же всё-таки мужик! А отца дома нет.
- Да тьфу на тебя! – отодвинула кружку и пошла в свою комнату. Точнее, в их гостиную, ставшую моей комнатой. Быстро прошлёпала прямо к кровати, уже застеленной, с уютно отогнутым краем одеяла. Простыни, судя по запаху, чистые. С дельфинчиками – память о детстве, вызвавшая у меня улыбку. Зевнув, скинула сандалии – и устало растянулась на постели. Кажется, я забыла закрыть дверь на щеколду. Ту, которую его отец прикрутил, когда мне исполнилось девять. Кирилл ещё тогда шутил, что его «Папаня слишком дурного мнения о нравах современной молодёжи: оно, конечно, понятно, весь этот старческий маразм, но не до такой же степени?..».
Усмехнулась. Зевнула. Сладко потянулась. А и фиг с ней, с щеколдой. Мне уже лень подниматься и её закрывать…
Веки слиплись. И я провалилась в пропасть… мир уплыл…
Я рыдала у едва заметного холмика из свежезакопанной земли. Его могилы. Гладила её рукой. Словно он мог меня услышать.
- Воин… мой воин…
И на память от тебя ничего нет. Твой клык остался на твоей груди. С ним к предкам пойдёшь. И хорошо. Жаль, без оружия. Оружия тебе не дали. Не уважили тебя.
- Эй, женщина!
Крепкие жёсткие руки вдруг подхватили меня, грубо подняли, поставили. Устало посмотрела на моего мучителя. На молодое лицо со шрамами на лбу.
- Пора идти.
В последний раз посмотрела на его могилу. И, не удержавшись, потянулась было к земле рукой. Мужчина грубо перехватил меня за запястье, сжал так, что моё лицо перекосило.
- Ему уже всё равно. Пойдём.
Дорога… бесконечная дорога… на ней снова кто-то из путниц упал. И мы пошли вперёд, не оглядываясь. Звери её съедят. Звери съедят всё. Но до его тела хотя бы не доберутся… мой воин… мой воин из племени Зелёного змея… прощай!
Сын вождя велел держаться подле него. И я следовала за ним тенью. Молча. Он ни разу не обратился ко мне. Передавал кость с мясом у костра молча. И в другие часы даже не приближался ко мне. Пленницы смотрели на меня с ненавистью. Они не хотели мне прощать интерес сына вождя. А я хотела остаться там, вместе с ним, закопанной под землёй…
Через несколько дней мы добрались до их стоянки. Большой стоянки. У них было много воинов. И много женщин. Их женщины вышли их встречать. Одна из них кинулась к моему мужчине.
- Хаарр! – закричала.
Так я впервые узнала имя моего мужчины. Моё имя он так и не спросил.
- Ты здорова? – спросил её.
- Здорова, - женщина улыбнулась ему. Оглянулась. На их воинов. На чужих девчонок не смотрела.
- Ханирр…
- Его убили, - глухо ответил Хаарр, - Сын чужого вождя его убил.
Она пошатнулась. Глаза её расширились от ужаса. Жена его брата. Или мать? Но мне всё равно…
- Красивая драка была, - добавил мой мужчина, поддерживая её, - Их воин был ловкий. Мальчишка, - презрительно скривился, - Но сын их вождя.
- Он… его…
- Он сдох по дороге. Найди ей еду, - мужчина подтолкнул меня к ней.
- Это твоя женщина? – та с интересом смотрела на меня.
- Моя.
- Бледная. Худая, - мрачный взгляд на меня, - Много детей не родит.
- Она знает травы.
- Травы?! – теперь на её лице появился интерес ко мне.
- Я видел.