Вечером пятого дня праздник по поводу рождения принца устраивал Главный министр Митинага. Полная луна заливала все ярким светом. Под деревьями развели огонь; еще прежде были принесены столы, на которые теперь расставляли блюда с рисом. Казалось, что даже слуги чувствуют торжественность момента. Здесь же было и множество мелких чиновников, также державших факелы; их было так много, что было светло, как днем. Даже люди из свит сановников, стоявшие у прибрежных камней и под деревьями, говорили только о новом сиянии, пришедшем
и были счастливы, как будто сбылись их сокровенные мечты. Да и сами сановники, в том числе и придворные пятого ранга, которых с большой натяжкой можно было бы причислить к настоящей знати, со счастливыми лицами прохаживались взад и вперед, беспрестанно раскланиваясь друг с другом.
Восемь дам, прислуживавших за столом государыне, перевязали свои волосы белыми лентами и стали подносить блюда. Той ночью ими распоряжалась Мия-но Найси. Она |была прекрасно одета, постаравшись подчеркнуть своими одеяниями торжественность момента, а белые ленты, стянувшие волосы, изумительно подчеркивали ее красоту. Я видела ее лицо в профиль, когда t она сложила веер — она была чудо w как хороша.
Среди восьми придворных дам, s прислуживавших государыне, были Ж дочь наместника провинции Kara госпожа Минамото-сикибу, дочь покой-
дочь сановника Амимаса госпожа Ко-хёэ, дочь настоятеля храма Исэ госпожа Осукё, дочь начальника Правой стражи госпожа Омума, дочь начальника Левой стражи Митинобу госпожа Комума, дочь главного делопроизводителя Наритака госпожа Кохёэ и дочь Нобиёси госпожа Комоку. Все они были молоды и хороши собой; смотреть на них было одно удовольствие. В этот раз прислуживать государыне отобрали лишь самых красивых молодых дам. Остальные, кому хоть раз пришлось прислуживать государыне, горько плакали и смотрелись очень неприглядно.
К востоку от навеса государыни сидело более тридцати дам; они являли собой поистине восхитительное зрелище. Служанки, отобранные по всей стране из числа красивейших женщин, внесли подносы с едой и поставили их на два столика, отделенных от главной залы ширмами. Приближалась ночь, и луна сияла все ярче. Зала была битком набита людь-
ло положительно невозможно. После окончания трапезы прислуживавшие государыне девицы вышли из-за ширм, и на их одеждах заиграл свет факелов. На шлейфе и накидке госпожи Осикибу был вышит лесной пейзаж горы Осио. Поскольку ее муж Митиноку служит наместником, сама она состоит в свите Главного министра. Даю-но Мёбу вовсе не стала украшать свою накидку, зато украсила шлейф серебряной пылью, изображающей морские волны. Приятная накидка, но все же, не более того. Бэн-но Найси изобразила на шлейфе берег моря, по которому прохаживаются серебряные журавли. Это было что-то новенькое и по-настоящему оригинальное! Еще она вышила сосновые ветки, что говорит о ее уме, ведь сосновые ветки — символ долгой жизни. Расшитый серебром шлейф госпожи Сёсё выглядел куда как менее впечатляюще. Она была сестрой Сукэмицу, наместника провинции Синано, и служила при дворе уже долгое время. Но в целом зрелище было восхитительное. Я сказа-ла об этом одному из монахов, кото- (/f\j рые пришли во дворец, чтобы мо-литься ночь напролет, и он согла-сился, кивая головой и довольно хлопая в ладоши. Некоторые из при- У дворных поднялись со своих мест и столпились у лестницы, ведшей на галерею. Они играли в кости, и было [/7 у отвратительно видеть, как они ссо-рились из-за выигрыша. Прочие со-чиняли стихи. Как обычно, всех по 7((у очереди должны были обносить са-кэ, и каждый должен был рассказать свой стих. В моей голове роились са- fffyj мые разные мысли, но я собралась У и приготовилась сказать так
Пусть молодая луна (т. е., родившийся принц) никогда не зайдет, Но сияет нам с небес тысячу лет своим светом.
Синдзё-но Дайнагон обладает массой достоинств. Мало кто может соперничать с ним в остроумии, еще своей очереди. Но тем вечером, то ли потому, что у него было много дел, то ли оттого, что было уже поздно, сакэ так и не принесли, и все разошлись. На этой церемонии высшим придворным дамам достались в подарок платья. Жены придворных четвертого ранга получили по кимоно, пятого — по набору одежд, а женам придворных шестого ранга досталось по паре штанов-хакама.
Следующим вечером луна была восхитительна. Стояла чудесная погода, и молодежь отправилась кататься на лодках. Они все были одеты в белое, что особенно подчеркивало черноту их волос. Котайбу, Минамо-то-сикибу, Мияки-но Дзидзю, Гос-эти-но Бэн, Укон, Кохёэ, Коэмон, Му-мэ, Ясураи и Исебито сидели на веранде, когда туда пришли Левый советник в чине тюдзе и старший сын Главного министра и предложили им покататься вместе с Правым советником в чуне тюдзе Канэтака. провожать глазами белые фигурки девушек, удаляющихся в лунном свете по белому песку сада. К северным воротам прибыло несколько паланкинов, в которых приехали некоторые придворные дамы из дворца государя, среди них Тозами, Косёсё, Ума, Тикудзен, Оми-сё и еще кто-то, кого я уже не упомню, поскольку знаю не слишком хорошо. Дам в лодке охватило любопытство, а Главный министр вышел к вновь прибывшим и завел разговор. Он был в чрезвычайно добром расположении духа. Подарки были розданы согласно рангам.