День и ночь отец горевал, и я совсем позабыла про цветы и кленовые листья. Казалось, что печалям не было конца.
Отец пустился в путь в тринадцатый день Седьмого месяца25.
Несколько последних дней перед его отъездом я с трудом могла усидеть в своей комнате, но у меня не было душевных сил видеть отца.
Я помню, что в день отъезда, когда пришла пора прощаться, из глаз отца текли слезы. Он уехал. Мои глаза были туманны от слез, и, чтобы ни-
Д' нату и легла в постель. Слуга, провожавший отца, вернулся и принес с собой стихотворение, написанное на небольшом листке бумаги:
Если бы я был властен над судьбой, Я бы лучше выразил
Всю горечь осеннего расставания.
Я снова заплакала, потому что отец имел в виду свой возраст и, кажется, прощался навсегда. Я так и не смогла дочитать его письмо до конца.
В лучшие времена я часто пробовала сочинять ломаные стихи, но те времена, кажется, прошли безвозвратно.
Никто не заходил ко мне, и я чувствовала себя очень одиноко, постоянно размышляя о том, где сейчас едет мой отец. Он ехал по той же самой дороге, по которой мы в свое время ехали в столицу, поэтому я представляла себе места. При мыслях об отце боль и тоска сжимали мое сердце.
ла вдаль в сторону возвышающихся на горизонте Восточных гор.
Осенью я поехала в храм Удзимара (Кориндзи) и провела там долгое время.
На дороге из Итидзо мы увидели два паланкина. Ехавшие в них мужчины остановились в пути, очевидно, ожидая кого-то. Когда я проезжала мимо, они послали слугу, который передал мне бумагу, где было написано:
Видим, как мимо проезжает цветок.
Я подумала, что будет невежливо не ответить и написала им:
Тысячи подобных цветов Растут в осенних полях.
Я оставалась в храме в течение семи дней, но думать могла лишь о Восточной дороге.
Я молилась Будде, прося его сделать так, чтобы мы с отцом встретились бы еще когда-нибудь—я надеялась, что Будда сжалится и исполнит мою просьбу.
| шел дождь. К вечеру ветер разогнал облака, и небо очистилось. Ярко светила луна, и грустно было видеть около самого дома поломанный ветром тростник.Мертвым стеблям тростникаНужно напомнить о теплых осенних днях. Буря клонит их к земле посреди зимы, Безжалостно ломая. |
|---|
 |
Мне подумалось, что и сама я чем-то похожа на тростник.
С Востока прибыл гонец, привезший письмо от отца:
«Я блуждал по провинции, наведываясь в каждое святилище, и видел широкое поле, по которому текла прекрасная река. Еще я видел чудесную рощу, и сразу подумал о тебе. Я спросил, как называется эта роща, и мне сказали, что ее называют «Рощей Тоски о ребенке». Я подумал о человеке, который дал роще такое название, и мне стало грустно. Сойдя с лошади, я простоял в том
| После отъезда,Как и я, он тоскует, Печально глядяНа рощу с тоскливым названием. |
|---|
 |
Мне кажется, что глядеть на это письмо еще более печально, чем видеть ту рощу».
Роща Тоски о ребенке...
Услышав о ней,
Мне подумалось о горе близ Восточной дороги, Милю которой ехал отец покинутой дочери.
Проходили однообразные дни, и я снова стала подумывать о паломничестве в храмы. Моя мать была ужасно старомодной и сказала:
— Дорога в храм Хацусё ужасна! Что ты будешь делать, если на перевале Нара вдруг нападут разбойники? А перевал Исияма? А как страшно проезжать перевал Сикияма и гору Кура-ма! Страшно отпускать тебя туда. Да-
И£2Ж
Поэтому я могу поехать только в храм Киёмидзу. Меня всегда принле- , кала романтика путешествий, поэтому я не могла сосредоточиться на религиозных мыслях, как следовало бы. Ч