Ожидание — самое обычное состояние для хэйанской женщины в вечерний час. Этому посвящено множество стихотворений. В данном случае Идзуми Сикибу имела все основания ждать принца, ибо, если мужчина намеревался сделать женщину своей официальной любовницей, обычай предписывал ему после первой проведенной вместе ночи посещать ее еще три ночи подряд. Однако Идзуми Сикибу не могла не понимать, что скорее всего принц не приедет к ней, ибо, несмотря на пылкость его утренне-
го стихотворения, в его письме нет ни одного слова, которое можно было бы расценить как намек на его появление. Более того, принц должен был как-то прореагировать на содержавшиеся в ее ответе слова «моно о омоу», в эпоху Хэйан означавшие «томиться (от любви)», «печалиться», ему полагалось либо поспешить к своей возлюбленной, чтобы своим присутствием развеять ее печаль, либо, в крайнем случае, написать ей письмо со словами утешения. Он же не сделал ни того ни другого. Кодонэри приходил в тот вечер в дом Идзуми Сикибу, но никакого письма не принес. Понимая, что при всей своей влюбленности принц боится сплетен, которые могут ему повредить в глазах света, Идзуми Сикибу не упустила случая уколоть его, дав понять, что не верит в глубину его чувств, а потому ей и в голову не пришло его ждать. («Если бы я ждала…» — говорит она, имея в виду, что на самом-то деле она его и не ждала вовсе.) Примечательно, что в ответе Идзуми Сикибу на утреннее послание принца (стих. 10) тоже не содержится приглашения навестить ее вечером (что было бы вполне естественно в данной ситуации), ведь, прочитав письмо принца, она сразу же поняла, что он не придет. Слова «омой мо какэну» (неожиданный) одновременно могут быть поняты, как «не устремляющий ко мне своих дум»), таким образом она давала принцу понять, что обижена его невниманием.
12. Принц Ацумити
| хитабуру ни | Всей душой |
| мацутомо иваба | ждешь меня — если бы так сказала, |
| ясуравадэ | я бы без колебаний |
| юкубэкимоно о | пошел бы, наверное, |
| кимига иэдзини | по дороге к твоему дому. |
Отвечая Идзуми Сикибу, принц делает вид, будто не понял упрека, заключенного в словах «омой мо какэну» (см. пред. стих.). Нарочно исходя только из внешнего смысла этих слов («неожиданный»), он в свою очередь пеняет женщине за то, что она не ждала его, а не ждала она его, конечно же, только потому, что не хотела ждать, потому что не любила. Таким образом, ответственность за несостоявшееся свидание перекладывается на женщину. В стихотворении принца используется прием «хонкадори» (буквально «следование основной песне»). Слова «кими га иэдзи» («тропинка к твоему дому») или «имо га иэдзи» («тропинка к дому любимой», в некоторых списках «Дневника» дается именно этот вариант) встречаются во многих известных стихотворениях, но скорее всего принц хотел напомнить Идзуми Сикибу стихотворение Отомо Якамоти (из собрания «Якамоти-сю»): «имо га иэдзи// варэ васурамэя//асибики-но яма какикумори//юки ва фуру томо» («Разве забыть // К твоему дому тропинку? // Пусть над горами, // Что тянутся вдаль грядою, // Тучи нависнут и выпадет снег»). То есть, пеняя женщине за холодность, он в завуалированной форме хотел ее утешить, уверяя, что не может забыть ее.
13. Идзуми Сикибу
| какарэдомо | Если даже и так, |
| обоцуканакумо | тревожиться |
| омооэдзу | и не подумаю. |
| корэмо мукаси но | ведь и это тоже в прошлом |
| э ни косо ару рамэ | возникшая связь, наверное. |
Идзуми Сикибу, пренебрегая правилами, полностью игнорирует содержание стихотворения принца и отзывается только на следующие за этим стихотворением слова («Больно думать, что вы не принимаете всерьез…»), причем трактует их в смысле, противоположном тому, который вкладывает в них сам принц. Он хотел сказать, что боится показаться ей недостаточно основательным в своей любви, а она делает вид, будто понимает его слова как проявление неуверенности в его чувствах к ней, и тут же противопоставляет этой его неуверенности свою уверенность: она точно знает, что их судьбы связаны еще в прошлом. В словах «мукаси но э ни косо ару рамэ» («в прошлом возникшая связь…») содержится намек на то, что их соединила память о покойном принце Тамэтака. (Вообще, слово «прошлое» (мукаси) почти всегда ассоциируется в «Дневнике» с отношениями Идзуми Сикибу с принцем Тамэтака.) Однако категоричность этого стихотворения смягчается припиской: «нагусамэдзу ва цую» («И все же, если я не получу утешения, то случайной росинкой…»), которая свидетельствует о том, что Идзуми Сикибу правильно поняла намек, содержавшийся в словах «по тропинке к твоему дому» (см. коммент. к пред. стих.). Эта приписка рассчитана на то, чтобы напомнить принцу стихотворение Неизвестного автора из антологии «Госэнвакасю» (951): «нагусамуру// кото но ха ни дани// какарадзува// има мо киэнубэки// цую но иноти о» («Если меня// Ни единым словом// Ты не утешишь,// Моя жизнь в тот же миг// Непрочной растает росой…»), прочтя ее, он должен понять, что его любят, что его возлюбленная умрет, если он оставит ее. К тому же слово «нагусамэдзу ва» («если не получу утешения») призвано пробудить в памяти принца стихотворение, написанное им самим еще до того, как они стали любовниками (см. стих. 5).
14. Идзуми Сикибу
| хототогису | Кукушки |
| ё ни какурэтару | от мира сокрытый / в ночи сокрытый |
| синобинэ о | тайный крик |
| ицука ва кикаму | когда услышу я, |
| кёу мо сугинаба | если и сегодняшний день пройдет (вотще)… |
Кукушка — это, разумеется, принц Ацумити. Идзуми Сикибу хочет напомнить своему возлюбленному о первых посланиях, которыми они обменялись (см. стих. 1,2). К тому же это стихотворение написано в последний день четвертой луны, поэтому обыгрывание сезонного слова «кукушка» тем более уместно. Считалось, что полную силу голос кукушки обретает лишь на пятую луну, в дни четвертой луны кукушка кричит крайне редко, как правило ночью, словно таясь от людей. Поэтому, имея в виду крик кукушки, Идзуми Сикибу и употребляет слово «синоби-нэ» (буквально «тайный звук»). В строке «ё ни какурэтару» заключен двойной смысл: «таясь от мира» (то есть от людей) и «таясь в ночи». Само слово «синоби-нэ» привычно ассоциируется, во-первых, с тайными рыданиями, а во-вторых, с тайным ночным свиданием («нэ» — «спать»). Кроме того, в нём содержится еще и намек на тайные посещения принца («синобиаруки»). Идзуми хочет сказать, что если принц не придет к ней сегодня, в последний день четвертой луны, то они могут вообще больше не встретиться, так как в дни пятой луны «тайные» встречи будут уже невозможны.