79. Принц Ацумити
| юмэ бакари | Хоть ты и считаешь, |
| намида ни нуру то | что лишь случайная слезинка |
| мицурамэдо | намочила мой рукав, |
| фуси дзо вадзурау | но я в затрудненье, не зная, как лечь |
| тамакура но содэ | на этот рукав в изголовье. |
Продолжая развивать тему «рукавов в изголовье», принц использует те же приемы, что и Идзуми Сикибу (стих. 78).
80. Принц Ацумити
| цую мусубу | По покрытой росой |
| мити но мани мани | дороге, шагая вперед и вперед |
| асаборакэ | в час рассветный, |
| нурэтэ дзо кицуру | я, промокнув, пришел / надетые (и мокры) |
| тамакура но содэ | рукава в изголовье. |
Скорее всего, принц взял за основу стихотворение Неизвестного автора из антологии «Манъёсю», 2252: «акихаги но // сакитару нобэ но // юудзую ни // нурэцуцу кимасэ // ёру ва фукэну томо» («Осенние хаги // Расцвели на лугах, умытых// Вечерней росой.// Приходи ко мне в платье промокшем,//Пусть стоит глубокая ночь!»). «Приходи!» — говорит поэт «Манъёсю». «Я пришел», — словно отвечает ему принц Ацумити. Слово «кицуру» выполняет роль какэкотоба, соединяя значения «пришел» и «надел» («я пришел, промокнув» и «надетые мною промокшие (от слез) рукава»).
81. Идзуми Сикибу
| митисиба но | Из-за того, |
| цую ни окииру | кто бодрствовал / упала роса |
| хито ни ёри | на придорожные травы, |
| вага тамакура но | рукава у меня в изголовье |
| содэ мо кавакадзу | не просыхают. |
Идзуми Сикибу пытается разоблачить принца, утверждая, что его рукава мокры всего лишь от придорожной росы, тогда как ее собственные рукава промокли, конечно же, от слез, вызванных его жестоким с ней обращением. Жестокость же принца заключается, по мнению Идзуми Сикибу, в том, что он ушел от нее слишком рано. Намек на это обстоятельство содержится в словах «цую ни окииру» («поднялся из-за росы»). Этими словами Идзуми Сикибу в завуалированной форме упрекает принца за то, что он поднялся с ложа (и ушел), даже не дождавшись рассвета, едва успела выпасть роса. К тому же в этих словах содержится еще и намек на одно из предыдущих стихотворений принца (см. стих. 79), в котором он жаловался, что не может лечь, потому что рукава у него в изголовье промокли. (А промокли-то они, по мнению Идзуми Сикибу, все от той же росы.) Примечательно также, что Идзуми Сикибу полностью проигнорировала использованное принцем слово «мусубу» (нарочно заменив его на более нейтральное «оку»), которое, хотя в контексте стихотворения принца и означает «возникать», «образовываться» (о росе), чаще означает «связывать», и к тому же употребляется в сочетании «тигири о мусубу» («обменяться любовной клятвой»).
82. Идзуми Сикибу
| тамакура но | И на рукава |
| содэ ни мо симо ва | в изголовье тоже |
| окитэкэри | лег иней — |
| кэса утимирэба | сегодня утром я взглянула — |
| сиротаэниситэ | а они белотканные. |
Иней в стихотворении Идзуми Сикибу тоже связан со слезами — замерзнув, они превратились в иней. Слово «оку» («выпадать», «ложиться» — об инее) выступает в роли какэкотоба, имея второе значение «подниматься с постели», «бодрствовать». Идзуми Сикибу хочет сказать, что не смыкая глаз проплакала всю ночь, так что к утру слезы ее превратились в иней. «Си рота э» («беловолоконный» — то есть вытканный из волокон бумажного дерева) — энго к слову «содэ» («рукав»).
Иней на рукавах в китайской поэзии символизирует, как правило, ночное одиночество.
83. Принц Ацумити
| цума коу то | Тоскуя о супруге, |
| окиакасицуру | бодрствовал до рассвета / лег |
| симо нарэба | иней на рукава и поэтому… |