Неужели это ты, Джерри? -Сказала она, хрипловатым голосом и неловким движением откинула вуаль.
-Да, это я. Иеремия Питц, мэм.
-А я тогда была Джуди Каррера. Из публичной школы. Мы тогда жили на Мэдисон. Мой отец был там суперинтендантом, помнишь? Мои предки из Мессины. Ты ещё демонстративно не хотел со мной здороваться... Теперь помнишь?
-Теперь припоминаю... Вы потом, кажется, встречалась с шофёром португальского консула? -Совершенно верно! Он потом стал помощником консула... А теперь я вдова...
Сожалею, сказал мистер Питц и опустил глаза. А Вы живёте здесь?
-Нет, я навещала здесь свою подругу. Я живу недалеко. А ты живёшь в этом шикарном доме?
-Да я живу здесь.
-Один?
-Один. Так сложилось.
- Так давай дружить.
Мистер Питц растерялся.
-Нет, нет, нет! Это не обязательно. Ты не понял, я и не подумала, что у тебя может быть любовница.
-Никого у меня нет, и я даже не готов сказать что-то определённое.
-Хорошо, завтра я свободна целый день, если ты не позвонишь до семи часов вечера, я буду считать, что зря тебя побеспокоила. Вот моя визитка. Кстати, чем ты обычно занимаешься во время, отпущенное нам лордом?
-Хожу по музеям, тщательно рассматриваю полотна великих художников, в этом кармане у меня очки, а в этом маленький галогеновый фонарик. Пытаюсь силой проникнуть в их эгрегор, ведь сами они меня туда не пригласят.
-Ты веришь в эзотеризм, Джерри?
-Иногда приходится, печально усмехнулся он.
Ты остроумен, я жду твоего звонка.
Джуди прекрасно помнила и знала каждый шаг этого "ботаника", хоть и прошло больше пятидесяти лет, потому, что в школе была безумно в него влюблена. Только он этого так и не узнал. В школе его звали "ни рыба, ни мясо", но завидовали его способностям. Кем были его родители, было неизвестно. Откуда в нём было столько не итальянской страсти к науке?
После похорон мужа, Джуди опять вернулась в Америку и приходила в этот дом не столько к своей подруге, а с тайной надеждой встретить Джерри. Сегодня она решилась заговорить с ним. Всю жизнь она боялась его отказа.
Однако сейчас не до хорошего. Нужно как-то дожить до завтрашнего утра. Если подруга сможет помочь деньгами, то жизнь ещё может продлиться-если нет, то так тому и быть. Всё уже приготовлено.
То, что она нищая, она узнала внезапно. Когда она в Лиссабоне пришла разместить заказ на чёрный обелиск для надгробия мужа, клерк в похоронной конторе сказал, что у неё в банке на счету может не хватить денег не только для похорон на дорогом кладбище Прозереш, но на похороны вообще и предложил сделать что-нибудь подешевле. Она всю жизнь считала себя богатой, за всё платил муж. Последние годы она предпочитала жить в Нью-Йорке, а муж на Французской Ривьере. Она не знала, что он пристрастился к рулетке и почти не покидает казино в Монте-Карло. Весь их совместный рутинный счёт был "выметен", а его счёт опустел ещё раньше. Последние месяцы она жила на квартире милостью хозяев. После того, как в Бруклине скончалась от рака её бедная племянница, она осталась совсем одинокой. Квартира в Манхэттэне обходилась ей в три с половиной тысячи долларов в месяц и искать желающих платить вместо неё такую сумму было бы наивно.
Сегодня подруга сослалась на то, что без мужа, бразильского дипломата, она не сможет решить эту проблему. Он прилетит только завтра на рассвете. Весьма слабая отговорка. Однако нужно дождаться звонка от неё. Другого не дано. В любом случае, у неё дома всё готово к кардинальным переменам в её жизни.
О том, чтобы использовать случайную встречу с "ботаником" она даже не успела подумать. Она боялась разрушить в памяти своё романтическое прошлое.
Разговор с Джерри был обыкновенным нереализованным прежде кокетством, которое у некоторых женщин умирает последним.
Какое дело до неё "ботанику"? Он, теперь наверняка обыкновенный импотент, если в состоянии платить за своё жильё в этом доме не менее десяти тысяч в месяц и в свои шестьдесят восемь лет. он, вместо того, чтобы тратить деньги на хорошеньких женщин, ходит в музей рассматривать картины с карманным фонариком.
Мистер Питц сидел за столом с калькулятором в руках. Музей обошёлся ему в 25 центов, кофе с круассаном-один доллар, девяносто девать центов, шнурки для туфель-один доллар и десять центов, суп "Кэмпбелл"-два доллара девяносто девять центов. Итого: если округлить, то будет семь долларов и тридцать пять центов. Пока ещё можно вполне достойно жить на его пенсию и даже тратить деньги на визиты "внучек". Так назывались студентки бегающие по Центральному парку в поисках мужчин. Они стоили ему около тысячи долларов в месяц. Дорогая одежда-столько же. Ежемесячные расходы на автомобиль, страховку и гараж-несколько меньше. Всё вроде бы неплохо сходится. Вечная память его экономным предкам. С таким бюджетом при его пенсии можно жить долго, если бы не унизительные оранжевые колпаки в спальне.
По поводу встречи в вестибюле, мистер Питц думал следующее. Какая может быть дружба с женщиной шестидесяти восьми лет?
Вот сейчас, после обеда распогодится и он пойдёт в Центральный парк смотреть на молоденьких девочек бегающих в махровых трусиках, едва скрывающих их кругленькие попки.
Нагулявшись в Центральном Парке, он остановился передохнуть и увидел соседа, бывшего помощника посла США в Бирме. Старик сидел на скамейке и сосредоточенно пытался раскурить сигару от зажигалки. Под носом у него бесконтрольно блестела капелька его содержимого. Наконец ему это удалось и он оскалив жёлтые зубы выдохнул первую порцию дыма. В это время к нему подошёл мистер Питц.
-Как сегодня ведёт себя Ваш диабет, господин посол?- спросил мистер Питц. Помощник посла вздрогнул и чуть не выронил сигару. -Эмбарго ещё не отменили, а вы уже курите Кубинские сигары?
Это Гондурасские сигары, сказал бывший помощник посла и закашлялся. После этого он по ошибке сунул дорогую сигару горящим концом в рот и заплакал. Старческие слёзы потекли из его обильно усеянных папиломами глаз.
Привет бездельник, отплёвываясь сигарным пеплом, ворчливым тоном сказал он. Вон едет твой друг судья, отравляй жизнь ему.
Добрый день, молодые люди, сказал подъехавший на аккумуляторной тележке судья.
- Как ты умудряешься на этой тележке один выезжать из своего дома без пандуса, Билл?- спросил помощник посла -Это мой секрет, ответил судья. -Он жил один в замечательном односемейном собственном доме на 82 стрит. Совсем рядом с Метрополитен Музеем.
Более того, я собираюсь предпринять поездку на поезде в Хэмптон, к дочери, не слезая с моего "вилчера". Хорошо, что мистер Питц здесь. Сейчас я получу у него исчерпывающую консультацию о правилах перевозки инвалидов на поездах в штате Нью-Йорк. И он развернул тележку своим лицом к мистеру Питцу.