Иеро хорошо представлял, о каком судне идет речь. Он был пленником на таком «секретном корабле», движимом таинственной силой, и, подобно старому эливенеру Альдо, был уверен, что колдуны Нечистого овладели энергией атомного распада. Мерзкой, отвратительной, греховной, упоминаемой разве что в проклятиях! В своих подземных лабораториях ученые Темного Братства сотворили множество жутких вещей. Они построили машины, способные усиливать ментальную мощь и порабощать человеческий разум, они превратили опасных животных в верных слуг-лемутов, хотя иногда их постигали неудачи… тут Иеро бросил взгляд на своих спутников. Однако все это было слишком незначительным в сравнении с завершающим аккордом – Смертью, вселенским ужасом, столь чудовищным, что при мысли о нем любое нормальное существо содрогалось в отвращении и страхе.
Иеро вспомнил, какие странные чувства охватили их – его, Лучар, брата Альдо и Горма – когда они спустились в ту гигантскую пещеру, полную безмолвных, закрытых пластиковыми чехлами машин… Орудий уничтожения, ждавших своего часа, хранивших ужас прошлого – Смерть, готовую раскинуть над миром свои черные крылья… Брат Альдо, поклонявшийся живому, стал почти больным!
Священник сидел, размышляя над услышанным, и решение его крепло. Итак, Нечистый собирается уничтожить мир… обрубить ветви, выдернуть корни, спалить ствол… уничтожить всех от мала до велика… до последнего раба, до самой крохотной букашки… Что ж, его предназначение – не допустить этого!
Он повернулся к своим спутникам. Он знал, что хочет сделать, но объяснить это Детям Ветра было непросто. Ну, по крайней мере, стоит попытаться…
«Должно быть, мы находимся чуть южнее главного пути, ведущего с запада в город наших врагов. Этот старый тракт тянется с юго-востока на северо-запад, пересекая много других дорог. Нам надо двигаться вдоль него, но на безопасном расстоянии, подальше от дороги. Это единственный путь с востока в Ниану – единственный, который ведет через южные леса. На запад от города есть много других дорог, и я думаю, что там более открытая местность, но мне не приходилось там бывать. Я видел тот район лишь на карте, мельком… Берега моря очень опасны для нас, в это время года корабли встречаются часто…»
Далее он объяснил, что собирается делать. Где-то в прибрежных водах находится вражеский корабль, и они должны быть очень, очень осторожны. Если судно удалилось от порта всего на пару дней плавания, значит, местность вокруг не безлюдна. В любой момент они могут столкнуться с чем-нибудь таким, что лучше встретить подготовленными.
«Нам придется охранять свой разум, – добавил священник. – Говорите друг с другом вслух и старайтесь пореже обращаться ко мне. Ваш народ использует необычные ментальные частоты… это хорошо, вряд ли кто-нибудь прослушивает такой диапазон. Но у Нечистого много слуг… не людей, других существ, с которыми говорят его колдуны. Так что будьте бдительны! Все эти создания наблюдают и слушают, так как должны получать приказы от своих хозяев. Мы будем красться словно тени… Что-то странное случилось на море, и это обеспокоило наших врагов. Я не знаю, что произошло, но все, что во вред им, на пользу нам!»
Иир'ова поняли его, хотя мысль о том, что древний ненавистный враг находится так близко, привела из в дикое возбуждение. Когда Иеро объяснил, что в его планы входит захват какого-нибудь маленького судна, это задача не смутила ночных охотников. Несложное дело – смести тех, кто встанет на пути, и завладеть кораблем.
«Я выпущу на них Ветер Смерти, а затем мы приблизимся и перережем им глотки!» – М'рин судорожно стиснула висевшую на ее поясе сумку.
Иеро понадобилось время, чтобы успокоить их и убедиться, что его спутники не совершат ничего неосмотрительного. Вскоре он был уверен в этом. Первая вспышка ярости прошла и обычная расчетливая осторожность вернулась к ночным охотникам.
Они шли вперед весь этот день, соблюдая необходимую осторожность. Теперь иир'ова общались с Иеро только жестами; друг с другом они говорили на своем гортанном языке. Ночью путники разбили лагерь на естественной платформе, которую образовала изогнутая ветвь дерева. Иеро обжарил несколько кусков мяса; затем огонь залили, чтобы никто не мог заметить случайных отблесков костра или рдеющих в темноте углей. Вода здесь не являлась проблемой – дупла и углубления в стволах накапливали ее, а огромные эллипсовидные листья хранили целые маленькие озера.
Вечерний полумрак сгустился, сменяясь тьмой тропической ночи. Люди-кошки дремали, опустив головы на колени; человек посылал свою мысль в темноту, исследуя не только предстоявший им завтра путь, но и местность вокруг лагеря до самого побережья. Если чувства не обманывали его, распространявшийся веером ментальный сигнал вскоре достиг Нианы, лежавшей к северо-востоку от их ночевки. Он не мог прочесть мысли каждого жителя города, но ощущение, порожденное большим количеством людей, сгрудившихся в одном месте, было безошибочным; он словно касался теплой дрожащей ауры, что нависала над Нианой подобно шапке смога. Да, несомненно, на северо-востоке лежал город, крупный город, и теперь он окончательно уверился в этом!