Иеро тепло попрощался с Амибалом и тут же забыл о нем. Пока метс шагал к своим покоям, в голове билась мысль, которую он только что отчетливо осознал. Значит, ментальные тренировки считаются теперь пустой тратой времени… Да, процесс гниения в этой стране зашел уже достаточно далеко! И сколько еще усилий понадобится приложить, чтобы наверстать упущенное, вновь преодолеть людскую подозрительность… особенно если учесть, что мастера Нечистого тоже не будут сидеть сложа руки. Погруженный в тяжкие раздумья, священник молча прошел в свою опочивальню, и стражник в коридоре, заметив выражение его лица, даже не осмелился отдать салют.
- Наконец-то, - Лучар приветствовала его с порога. - Я почувствовала твое приближение: облако мрачных мыслей летело впереди, пока ты поднимался по лестнице. Так что же на этот раз расстроило непобедимого воителя из великой северной державы?
- Ужасная трясина темных вражьих помыслов засосала меня. - Иеро непроизвольно улыбнулся, когда она встала на цыпочки, чтобы поцеловать его. - Но на этом мои огорчения не кончаются, потому что дурость и тупоголовость твоих… - Тут маленькая ладошка закрыла его рот.
- Знаю, знаю, не нужно даже напоминать. Жрецы непроходимо глупы и не способны смотреть в лицо фактам, духовное и физическое разложение высшего сословия достигло небывалых размеров, все заняты только собой, и, конечно, никто не замечает, как вольготно чувствует себя в стране Нечистый. Все, или я что-то забыла?
- Нет, моя радость, ты ничего не забыла, но я как-то не собирался докучать тебе подобными разговорами в карнавальную ночь. Кстати, это твое праздничное платье? - На его лице появилось выражение безмерного восхищения полупрозрачным, тонким одеянием, под которым, похоже, ничего не было.
- Болван! Это ночная рубашка! И как меня только угораздило связаться с этаким неотесанным дикарем, который не в состоянии отличить жалкую тряпку от бального платья!
- Ну что ж, когда мы впервые повстречались, на тебе не было даже тряпки, - примирительно заметил Иеро. - Однако я сказал Клуцу: «Клуц, дружище, неужели ты думаешь, что ей нужна одежда?» Можешь сама у него спросить, если не веришь.
Он упал в огромное мягкое кресло, и Лучар тут же уселась к нему на колени и ласково обняла за шею.
- Что-то беспокоит тебя, милый? - спросила она после минутной паузы.
- Ничего конкретного. - Иеро выбрался из кресла и, подойдя к узкому оконцу, устремил взгляд на город внизу. Оглушительный многоголосый шум улиц просачивался в башню далеким невнятным бормотанием. - Просто я увидел сегодня голову одного из ваших речных чудовищ. Охранник сказал мне, что за последние годы мерзкие твари расплодились. Вполне возможно, за всем этим тоже стоит Нечистый - колдуны и не такое могут… Но больше всего меня беспокоит предчувствие, что прямо здесь, под нашим носом, зреет какой-то ужасный заговор. Даже невинные шутки юного Амибала порой кажутся мне подозрительными. И наконец, самое худшее, - несмотря на все свое умение, я никак не могу разобраться в том, что же должно произойти.
- А по-моему, все эти страхи - реакция на незнакомое окружение. Тебя изматывают королевские приемы, необходимость носить какие-то, как ты считаешь, глупые наряды, все время быть на виду. Нервы, нервы и еще раз нервы. Хотя знаешь, - она покачала головой, - твои подозрения насчет Амибала могут оказаться вполне обоснованными. Он, конечно, порядочное дерьмо, и многие об этом знают, но не стоит забывать, что его титул лишь чуть пониже моего, и отец возлагает особые надежды на молодого герцога. Спасибо хоть, он не уродился совсем в свою мамочку; его папаша - кузен Каримбал - был просто немного глуповат, но Фуала - ох!
- А что же было не в порядке с Фуалой? - вяло поинтересовался Иеро, не отводя глаз от запруженных народом городских улиц. - Насколько я понимаю, она мертва… так же, как и ее муж.
- Совершенно верно, - сухо ответила принцесса. - Один из многочисленных любовников зарезал ее прямо в постели. Его потом привязали между двумя взбесившимися хопперами, и те разорвали беднягу пополам. Надо сказать, ее смерть принесла отцу только облегчение. Она вообще-то редко появлялась при дворе, но я хорошо ее помню, и это совсем не удивительно, - видит Бог, никогда не встречала столь ослепительно красивой женщины. Только вот было в ней что-то дьявольское… Фуала постоянно пропадала где-то в южных лесах. Она отправлялась туда в одиночестве, и нередко брала с собою Амибала - на неделю и больше. Возможно, я сгущаю краски, и это была просто грязная шлюха, но ни я, ни отец никогда не доверяли ей. Отец всегда считал, что у этой женщины какие-то неумеренные политические амбиции - она вертела своим мужем как хотела, а он - дурак! - шел на все, что угодно, истязал рабов… сплошное изуверство! Нет, я не могу сказать о ней ничего хорошего. И Амибалу, конечно, тоже повезло, что она умерла… если она действительно умерла.