Военные – средний класс с маленькой зарплатой. Периодически государство бросало кость и тут же ущемляло в чем-нибудь другом. Профессия из почетной превратилась в унижающую. Беспомощность перед законом, бесправие и лишь возможность получения бесплатного высшего образования продолжала манить в военные училища глупых юношей, заражая странным и малооплачиваемым чувством патриотизма, которое взращивалось и тщательно культивировалось старыми полковниками. После выпуска попадая в реальность, многие сразу разочаровывались. Некоторые, такие, как я, старались стойко переносить тяготы и лишения службы, предписывающиеся уставом.
Возможность немного подзаработать сильно воодушевила.
Зная, сколько могут стоить редкие монеты, да еще и золотые, старался тщательно разбирать и сортировать находки. Куча из веток продолжала расти – и из железа и костей тоже. Доспехи, хоть их давно до дыр проела ржа, явно представляли собой историческую ценность. Немного разобрав завал, нашел еще две золотые и три серебряные монеты – а ведь не перебрал и пятой части гнезда!
Вера в лучшее – всегда жива.
Воображение рисовало счастливую картину возвращения в расположение части и возможность в отпуске заработать на продаже монет. Работа продолжалась. Попадалось и ржавое, погнутое, сломанное оружие. Хоть интерес и горел неугасимым пламенем золотой лихорадки, но усталость брала свое. Вернувшись к костру, застал мирно сидящего на рюкзаке спутника.
– Ну что, поедим? – обратился к рыжему.
Котенок утвердительно кивнул и спрыгнул с рюкзака.
– А ты молодец, ничего не тронул.
Зверек пренебрежительно фыркнул, повернувшись спиной.
Да, точно понимает, вот и обиделся.
Поступок зверька окончательно убедил меня, что спутник очень не прост. Отрезав несколько кусочков мяса, насадил на тонкие ржавые останки, напоминавшие меч, и пристроил над костром. Крупный кусок положил перед котенком.
– Ешь, давай мириться.
Зверек с урчанием принялся за еду.
На моей ладони лежали золотые кружочки, приятно блестя в свете пламени. Суровые профили королей давно минувших лет завораживали.
Останусь здесь и полностью разберу гнездо. Время особого значения не имеет. Если и были поиски, то прекратились. Не будет командование отрывать силы из-за одного пропавшего лейтенанта.
Зима пушистым снегом должна перекрыть ущелье, и вероятность встретить в пути бандитов уменьшится. Куча манила, обещая богатство и пополнение скудных запасов так необходимого теплого тряпья. Во мне боролись прагматизм и желание поскорей вернуться. Победила жажда наживы.
Согласитесь, возможность найти клад выпадает не каждому, и глупо было ею не воспользоваться.
Готовился ужин, и, немного покопавшись в гнезде, я нашел под ветками почти истлевший кожаный мешок, набитый тяжелым хламом. Подтащив поближе к огню, разрезал ножом. Из мешка выпал объемный, завернутый в промасленное тряпье сверток, грушеобразная закрытая пробкой тыква, почти сгнивший большой моток веревки и ржавый крюк. Котенок деловито подошел и обнюхал находку. Заинтересовавшись свертком, зацепил когтями промасленную тряпку, пытаясь развернуть.
– Не спеши, потом посмотрим.
Меня больше интересовало содержимое тяжелой тыквы, явно смахивающей на сосуд. Ненужный мешок, крюк и веревку отбросил на кучу ржавого железа. Откупорив тыкву, понюхал – опыт в питии незнакомых жидкостей был. Ноздри уловили едва чувствовавшийся запах виноградного вина, наверное, колоссальной выдержки. Немного отхлебнул.
Все-таки жизнь ничему не учит.
Приятная, с легким ненавязчивым вкусом влага прокатилась по горлу и слегка согрела желудок. Запах жарившегося мяса лишь усилил аппетит. Котенок с укоризной посмотрел, продолжая попытки развернуть сверток. Небольшие, вооруженные маленькими когтями лапки проворно пытались содрать промасленную тряпку. Жесткая материя не поддавалась. Решив немного отложить ужин, закупорил тыкву и пришел на помощь неугомонному зверьку.
Рыжий, нахохлившись, отошел в сторонку и принялся пристально следить, а я размотал промасленное тряпье, и к ногам, звякая железом, упала свернутая чешуйчатая кольчуга. Мастерски сделанные чешуйки переливались зеленым в свете огня. Изнутри шедевр оружейников был подбит мягкой замшей. Судя по размеру, вполне могла подойти. Развязав штанину на поясе, снял спальник и надел кольчугу. Руки свободно вошли в рукава, плавно, второй кожей чешуйки скользнули по спине.
Мастер дело свое знал.
Вес не ощущался. Переплетенные колечки надежно покрывали грудь и спину, сбегали с плеч по рукам и заканчивались чуть ниже локтя, на предплечья шли рукава с тонкими утягивающими тесемками. Немного повозившись, зашнуровал их. Вверху кольчуга имела капюшон. Надел его на лысую голову. Замша мягко сдавила череп. Мелкие чешуйки закрывали горло и шею до затылка, от ушей переходя в кожаную шапочку, специально сделанную, чтобы шлем плотно прилегал к голове и не скользил. Ощупав голову, обнаружил небольшие отверстия напротив ушей – капюшон не мешал слышать. Внизу кольчуга немного не доходила до середины бедра, впереди и сзади имелись небольшие разрезы, обеспечивающие удобство при ходьбе. Мягкая кожа не давала железу соприкасаться с телом и сохраняла тепло.