— Она в безопасности? Ты видел её? А мою дочь? Они в безопасности?
— Сейчас, сир, они уже в Иерусалиме — ив безопасности.
— Ты уверен?
— Да, сир.
— Очень хорошо. Что ж, очень хорошо. — Король отвернулся.
В шатре было просторно, словно в каменном зале. Пол устлан коврами; справа на крюке висела кольчуга, за ней — свежеокрашенный королевский щит. Дальнюю часть шатра отделял занавес, за его отдернутым краем виднелась походная кровать. Ги не стал бы спать на голой земле. В шатёр вбежали два пажа, таща носилки с бочонками и корзину, от которой пахло абрикосами и бараниной. Ги не стал бы и есть чёрствый хлеб, и пить тухлую воду.
— Сир, — сказал Раннульф, — со мной десять человек. Половина войска ещё не прибыла. Позволь мне поразведать, чем занят султан.
— Магистр тамплиеров ещё не прибыл, — ответил Ги. — Ты должен дождаться приказа от него.
— Сир, я бы мог...
Король в ярости развернулся к нему:
— Не перечь мне, Фиц-ублюдок! Я знаю, что твой магистр не доверяет тебе. Отойди и заткнись — здесь есть люди получше тебя.
Раннульф отступил к стене шатра. Откинув полог, мимо него в шатёр вошёл низкорослый светловолосый человек в шапочке с ярким пером, пальцы сплошь унизаны перстнями — Балан д'Ибелин. За ним по пятам следовал его брат Бодуэн — он был выше, красивее и намного глупее брата. Они приветствовали короля напряжённым и нервным тоном, осторожно подбирая слова: оба были сторонниками Триполи.
Раннульф уже слышал, что сам Триполи направляется в Сефорию, чтобы заключить мир с королём ради спасения королевства. Среди дворянчиков, которые толпились вокруг Балана и его брата, были и другие сторонники Триполи — Реджинальд де Сидон и юный Хамфри де Торон. Ги приветствовал каждого из них — пронзительным, колким, полным пренебрежения голосом.
— Сир, — сказал Балан, — ради спасения Иерусалима мы забудем о наших разногласиях.
— Я — король, и потому вы последуете за мною, — отвечал Ги. — Что до остального — пока забудем об этом. Ты сказал, что привёл с собой пехотинцев.
Бодуэн д'Ибелин выступил вперёд:
— Генуэзцы послали солдат для крестового похода — они сейчас подходят по Яффской дороге. Они молоды и неопытны, но хорошо вооружены.
— Отлично, — сказал король. — Мы выставим против мусульманской собаки Саладина могучую армию. Потом пусть себе трясётся и обливает слезами бороду — мы заставим его молить о милосердии!
— Где тамплиеры? — спросил Балан, глянув в сторону Раннульфа. — Я смотрю, кое-кто из них уже здесь.
— С нами будет вся сила Храма. — Король шагнул вперёд, повысив голос. — Магистр де Ридфор отправился на север, чтобы привести сюда гарнизоны из замков. Клянусь глазами Господними, у нас тут будет войско, от которого Саладин пустится наутёк, точно коростель!
— Так хочет Бог, — пробормотал кто-то. Затем собравшиеся погрузились в спор о припасах и о том, кто где станет лагерем.
Раннульф стоял в стороне, между напольной лампой и табуретом. Когда появились пажи, разнося кубки с вином, он покачал головой. Ги трезвонил, точно пустой кувшин, рассыпая шелуху слов; во всех его речах не было и грана сути. Раннульф подумал о Сибилле, связанной браком с этим ничтожеством, и опустил взгляд на пол, покрытый узорчатым ковром, чтобы скрыть внезапно нахлынувшие чувства.
Он не должен больше думать о Сибилле. Даже сейчас одно только воспоминание о том, как он сжимал её в объятиях, распаляло его, и Сибилла вставала в мыслях, как наяву, более реальная, чем люди, окружавшие его. Она расколола его пополам, отняла половину его сердца. Её муж, напыщенный щёголь, кривлялся и важничал и презрительно насмехался над Раннульфом — над тем, кто совсем недавно держал в объятиях Сибиллу. Целовал, проникая языком в рот, и желал её, и чувствовал её желание... Он не должен больше думать о ней.
Она встала между ним и Богом. Он, Раннульф, принадлежит Богу, который дал ему всё, что у него есть, — откровение, которое спасло его, обет, который придавал ему силы; в конце концов, Бог дал ему даже Сибиллу.
Как испытание. Ещё одно испытание.
— Сир, — говорил между тем Балан, — нам бы нужно выслать разведчиков. Пошли вон того тамплиера — это его ремесло.
Раннульф поднял голову, привлечённый этими словами, и увидел, что дворянчик кивает в его сторону.
— Пока не прибудет магистр, я не стану отдавать приказы его людям, — ответил Ги. — Вот что мы должны решить...