С нами была Барбара. Вели settlement две очень бойкие девицы. Они завалили весь стол бумагами, и тараторили накатанные монологи. После этого перед нами положили кипу документов и просили начать подписывать. Во время подписывания они продолжали говорить без умолку. Потом попросили меня отдать чеки за оплату, и тогда можно будет приступить к основному действу. Я сказал, что красивые бумаги, написанные готическим шрифтом, и документы со штампами Сити-холла это очень хорошо, но чеки я отдам и подпишу покупку только после того, как получу банковскую раскладку, где будет указано, сколько денег и под какой процент они мне одалживают, а заодно будет указана ежемесячная сумма выплаты. И тут болтливые девицы внезапно замолчали. Повисла томительная тишина. Через пять минут последовал уже не такой бодрый вопрос:
– А зачем вам это нужно?
– Да, знаете ли, просто любопытно.
– Но я же вам написала где-то на бумажке, – вступила Барбара.
– Совершенно верно, но, насколько мне известно, деньги одалживаете мне не вы, а банк, и вы пообещали, что подготовите официальную бумагу из банка.
Бойкие девицы объявили перерыв и побежали в другую комнату совещаться. Вернувшись, они сообщили, что все в порядке, что они созвонились с банком, и что нужную бумагу уже готовят. Эту бумагу мне обещали в банке уже две недели, и я понял, что если сейчас ее не получу, то не получу ее никогда, и неизвестно, что мне насчитают.
– Вы, очевидно, беседовали с мисс Вирелли из банка, – начал я. – Она мне сказала, что все готово, и я получу ее на settlement.
– А что, в противном случае вы отказываетесь от покупки? – воинственно заявила одна из них. Это уже была провокация.
– Ни в коей мере. В противном случае мы гарантируем вам неприятности.
После очередного совещания мне сообщили, что за бумагой отправлен гонец. Через полчаса ее привезли, и мы подписали все бумаги. После этого мадам Розенберг вручила нам ключи, еще раз пустив слезу по поводу стиральной машины. Дело было сделано. Мы поехали домой, прихватив с собой Барбару, накрыли стол, выпили по бокалу калифорнийского бургундского – нашего любимого вина. Я подарил Барбаре морской этюд. «Это ваш Киев?» – спросила Барбара, слабо знакомая с географией. Я не стал возражать. На следующий день изготовили дубликаты ключей, и Федя начал переезд.
Одной из основных задач в новом доме была борьба с бетонным монументом, который воздвиг наш предшественник. На нашем драйвее – месте для парковки машины, – он поставил металлический домик, где хранились садовые инструменты, санки и лыжи. Сам домик был не велик, но он воздвиг основание из трех кубометров бетона. Строительные рабочие, которых мы приглашали, приходили в ужас и закатывали сумасшедшие цены за ликвидацию этого монумента. Во-первых, нужны были мощные отбойные молотки, во-вторых, нельзя было повредить сам драйвей, и, наконец, куда девать всю эту груду бетона? Наконец, появился еще не избалованный израильтянин Гирша, который согласился взять за этот титанический труд 1000 долларов.
Мы понемножку приводили домик в порядок, но жить оставались в своей старой квартире у корейца-офтальмолога. Хотелось отдохнуть после всех этих переживаний, и мы решили отправиться в Доминиканскую республику.
ДАЛЬНИЕ СТРАНСТВИЯ
Самолет должен был вылететь в 10:30. Сначала все было в порядке – впустили нас в самолет в 10:00. Я сидел у окна возле самого крыла, на котором элейроны висели тряпками неподвижно – это мне сразу не понравилось. Сидели мы так два часа – до 12:00, после чего нам объявили, что самолет не может лететь, так как компьютер неисправен. Мы не роптали, так как понимали, что, слава Богу, это произошло на земле. Нас пересадили на другой самолет, и прилетели мы на 4 часа позже. Аэропорт нас сразу покорил – он был очень большим и сделан по интерьерам как современное здание, но при этом накрыт кровлей из пальмовых листьев.
Он производил впечатление огромного вигвама.
Увлекшись осмотром аэропорта, мы задержались с заполнением таможенных деклараций. Когда же мы подошли к чемоданному конвейеру, по нему шли чемоданы с рейса «Air France», о чем мы не подозревали. Не найдя своих чемоданов и не зная ни слова по-испански, мы пришли в ужас, так как по-английски и, тем более по-русски, никто из служителей не понимал. Леночка прибегла к единственно возможному в этой ситуации выходу. Она ходила по аэропорту и громко выкрикивала название нашей туристической компании «Apple». Как ни странно, но это подействовало, и к нам подошел туземец с нашими чемоданами.