Я издаю нервный смешок, а затем стукаю кулаком по камню, точно так же, как мы делали при жизни.
Я до последнего пытаюсь не плакать, однако слёз сдержать не удаётся, и они предательски катятся по щекам до подбородка, где после слетают вниз, оставляя следы на моих джинсах.
— Эрика, прости меня … Прости … Боже, как я по тебе скучаю! Это моя вина …
Я закрываю лицо ладонями и громко всхлипываю. Звуки моего плача разносятся по всему кладбищу, отражаясь от могильных надгробий.
— Брук?
Чужой голос, произносящий моё имя, заставляет меня подскочить на месте. Я разворачиваюсь и вижу Стайлза. Он присаживается передо мной на колени.
— Стилински, — я шмыгаю носом, а затем быстро тру глаза, прогоняя слёзы. — Что … ты здесь делаешь?
— Я хотел оставить тебя одну посреди ночи без телефона, но честно не смог, — мягко улыбается парень, — Тем более, после всего того, что произошло сегодня … И вчера. И в последние пару дней тоже.
— А на кладбище-то ты как оказался?
— Я подумал о том, что если бы я был на твоём месте, то захотел бы поговорить об этом со Скоттом …
Я отворачиваюсь обратно от парня, потому что всё ещё не могу остановить слёзы.
— Мне не нужна твоя помощь, Стайлз, — произношу я, пытаясь не срываться на каждом слове.
Но у меня не выходит. Я прикусываю губу, и тут же ощущаю металлический привкус крови во рту.
Чья-то рука ложится мне на спину, слегка поглаживая её.
Я хочу дёрнуться, чтобы скинуть руку Стайлза.
Я хочу развернуться и оттолкнуть его от себя.
Я хочу накричать на него, хочу заставить его пожалеть о том, что он не послушался и последовал за мной.
Но вместо этого я разворачиваюсь и буквально кидаюсь на грудь юноши, утыкаясь носом в тёплую ткань его кофты. Стайлз тут же крепко обнимает меня, прижимая к себе.
— Это моя вина … Моя вина … Это моя вина, — словно в лихорадке повторяю я.
— Шшш, — Стайлз всё ещё обнимает меня одной рукой, тогда как второй начинает гладить мои волосы.
Мои лёгкие снова пронзает боль, потому что не хватает воздуха. У меня нет сил вдохнуть полной грудью из-за слёз, которые застряли в горле.
— Всё хорошо, всё будет хорошо …
Ложь во благо — самый губительный вид вранья.
Потому что ничего и никогда не будет хорошо.
Такова жизнь. Особенно в этом городе.
========== // anything сould happen ==========
— Ты хороший друг, Стайлз, — я смотрю на свои колени, потому что не могу поднять взгляд на парня.
Возможно, из-за того, что мне стыдно за свою слабость, но скорее всего потому, что я странным образом успела почувствовать себя в безопасности в тот момент, когда руки Стилински обхватили меня, обнимая.
— Не волнуйся, я сохраню это втайне. Я не дурак, понимаю, что тебе нужно держать маску сурового и непробиваемого человека.
— Не в этом дело …
Мы сидим в джипе, который Стилински остановил у дороги напротив департамента шерифа. У него возникла идея попробовать отыскать моего брата, и в этом, согласно его плану, нам с удовольствием поможет его отец.
— Ты сегодня уже ставил себя на моё место, так сделай это ещё раз — представь, что МакКолла убили. Что бы с тобой стало?
— Наверное, я бы попросту сошёл с ума.
— Вот я и сошла …
— Это не так, — Стилински тянет ко мне руку и осторожно касается моей ладони, пальцами которой я нервно тарабаню по собственной ноге. Видимо, он думает, что я могу ударить его, и потому сжимает мою руку лишь спустя десяток секунд. — Просто всё это время ты была одинока.
— Тот факт, что сейчас я рядом с вами не означает, что я — часть вашей стаи, Стайлз.
Я поднимаю глаза на парня. Я вижу, как он слегка хмурится.
— Ты не рядом с нами, Брук! Ты вместе с нами. И если ты собираешься продолжать и дальше гнуть свою линию, то в этот раз я точно оставлю тебя одну и уеду.
Я улыбаюсь, хоть и не планировала это делать, не планировала улыбаться так, словно смотрю на безупречное произведение искусства.
Я улыбаюсь, а затем в ответ сжимаю ладонь Стайлза.
И в этот момент я понимаю, почему с ним рядом я чувствую себя так комфортно. Он был с Эрикой, когда меня не было рядом. Он даже мог, возможно, спасти ей жизнь … Она доверяла ему. Она всегда ему доверяла. И сейчас, когда её нет, я знаю, что то же могу сделать и я.
И я снова тянусь к Стилински, чтобы обнять его. А он снова отвечает мне тем же.
Я кладу подбородок на плечо парню, и чтобы хоть как-то отвлечься от глупых мыслей, начинающих посещать мою голову, я концентрирую взгляд на полицейском участке: свет горит в приёмной и ещё нескольких окнах, а так большая часть помещения погружена в темноту. Затем я обращаю внимание на парковку: две полицейские машины и одна гражданская. Даже в ночной темноте я тут же узнаю её.
— Чёрт! — я отстраняюсь от Стилински и тут же ловлю на себе его вопросительный взгляд. — Тут мои предки!
Стайлз поворачивает голову в сторону участка. Мы видим, как открывается входная дверь и оттуда выходят три человека — наши родители.
Шериф что-то говорит моим, в то время, как отчим обнимает мать за плечи.
— Жаль, что среди нас нет оборотней, — шепчет Стайлз. — Могли бы послушать, о чём речь.
— Я и так догадываюсь, — произношу я.
Мы сползаем на сидениях в надежде на то, что на нас не обратят внимания.
— Нас видели. Я уверена на тысячу процентов, что нас видели …
— Шшш! — шикает Стайлз, прикладывая указательный палец к губам.
Спустя некоторое время мы слышим звук работающего двигателя, а затем скрип шин проезжающей мимо машины. Я собираюсь уже шумно выдохнуть, когда резких хлопок прямо по крыше джипа заставляет меня вскрикнуть и подпрыгнуть на месте.
Мистер Стилински переводит взгляд со своего сына на меня и разочаровано покачивает головой.
Стайлз успевает лишь немного приоткрыть дверь, как шериф сам с силой распахивает её, а затем хватает сына за ухо и вытаскивает из машины.
— Вы оба, — он указывает на меня пальцем, делая движение, говорящее о том, что мне лучше самой выйти из машины, — попали в такие неприятности, о которых вам даже не снилось!
***
Мы сидим на скамейке в кабинете шерифа. Он сам стоит напротив, облокачиваясь о стол и скрестив руки на груди, и переводит взгляд то на меня, то на Стайлза.
— Ну, кто будет говорить? — нарушает молчание мистер Стилински. — Кто возьмёт на себя такую ответственность? Может, ты, Брук? Я так понимаю, ты достаточно взрослая для этого, раз сбегаешь из больницы, оставляя мать и отчима в неведении.
Я поджимаю губы.
— А к тебе у меня вообще отдельный разговор … — первую часть предложения мужчина произносит таким же злым голосом, а затем я улавливаю разницу.
Я вижу, как шериф смотрит на своего сына. Ему тяжело злиться на него потому, что сейчас тот самый редкий момент, когда Стайлз — действительно Стайлз, а не ногицунэ.
— Вы не звонили моей матери? — спрашиваю я.
— А я должен? — вопросом на вопрос отвечает шериф, на что я отрицательно качаю головой.
— Пап, я всё объясню тебе … Если хочешь, то даже этой ночью. Но сейчас нам нужна твоя помощь.
Мужчина хмурит брови в ожидании продолжения.
— Вы можете помочь мне найти моего брата?
— Не знал, что у тебя есть брат …
— Я тоже. До сегодняшнего дня.
— А что случилось сегодня?
Стайлз встаёт с места и делает шаг навстречу отцу.
— Пап, ты помнишь шахматную доску? — мужчина кивает. — Так вот, — Стайлз разворачивается вполоборота и указывает на меня, — Брук тоже есть на ней.
Шериф приподнимает одну бровь.
— Оборотень?
— Нет, сэр, — отвечаю я.
— Канима?
— Нет.
— Банши?
— Снова мимо, пап, — Стайлз хлопает мужчину по груди. — Рейко.
— Рей … что?