— Я постараюсь переманить в ближайшее время монаха на нашу сторону. Завлеку его в школу Дарований и попробую сделать их шпиона моими ушами в храме, а не наоборот. Вы говорили с этими крысами подлыми Усваром и Карналом? Или с самим Альдором?
— Нет, мы беседовали с иными магами, — покачал головой Арден, — адептов культа было двое, разговаривал лишь один из них. Он назвал себя Смерчем, а второго колдуна гильдии — Ураганом.
— Вот как, — задумавшись, проговорил Альмир. — Не захотели даже представиться настоящими именами.
— Сигурд и Каарг считают, что мы желаем отправиться в пустыню, отделяющую нас от ифритов, чтобы через неё попасть к красным демонам и попытаться освободить Милеву с детьми.
— Значит, король готов рискнуть тобой, чтобы погубить верховного вождя, — сделал выводы чародей, — он выбрал казнь для Ваары на голосовании в Сапфире. Сомневаюсь, что он кардинально поменял своё мнение.
— Я сам его попросил, у него была возможность отказать, но Сигурд не видел в ней смысла. С его разрешения или нет, но я, так или иначе, собирался отправиться на поиски сестры.
— Ладно, оставим это до твоего возвращения из храма, — подливая себе и Ардену вина, решил Альмир, — ты давай поспеши, а мы тебя здесь подождём. Договорились?
Тархон кивнул и направился к выходу, успев кинуть короткий сочувствующий взгляд на юного мага. Командор прекрасно знал, что Арден отрицательно относился к вину и другим алкогольным напиткам, но Тархон был в курсе и о пристрастии к ним старого Альмира. Хоть чародей и пил довольно редко, но если выпивал бокал вина или сидра, то удержать от второго и третьего мага уже было невозможно, к тому же он всегда подливает собеседнику и просто в упор не слышит никаких отговорок, пропуская их мимо ушей.
Школу Дарований командор Тархон покинул без неожиданных встреч и происшествий. У ворот он перекинулся со стариной Рольфом парочкой слов и поспешил быстрым шагом к храму Создателя, который располагался в жилой части Алмаза. По дороге командор встречал много сослуживцев, воевавших с ним рядом в Сапфире и Небесном царстве, солдаты дружелюбно его приветствовали, а вот их жены и матери смотрели с явным недовольством, никто из них не желал отпускать мужчин воевать после окончания зимы.
В какой-то момент Тархон пожалел, что не накинул зимний плащ, подбитый тёплым мехом, вечером на улице стало настолько прохладно, что даже привыкший к любым капризам погоды командор начал понемногу замерзать. С мыслями о предстоящем разговоре с духовным лидером Равнины он оказался перед величественно возвышающимся над соседними домами горожан храмом и постучал кулаком в двери. Ему открыл невысокий молодой монах и вежливо попросил зайти вовнутрь. Тархон очутился в огромном зале для прихожан с высокими потолками, исписанными историями из жизни выдающихся монахов прошлого. Солдат поймал себя на мысли, что очень давно не молился Создателю, не говоря уже о том, что не может вспомнить, когда в последний раз сюда приходил, хотя возможностей сделать и то и другое было предостаточно.
— Брат Крайтон сейчас подойдёт к тебе, — заверил Тархона монах и отправился в небольшую комнату. Она располагалась в здании и была единственным помещением, не считая зала Создателя, комната предназначалась для работы жрецов и настоятеля храма.
Заняв себя на несколько минут осмотром богатого зала, командор подошёл к статуе Создателя, вылитой из чистого золота. Бог, одетый лишь в длинную тогу и сандалии, слегка улыбаясь, смотрел на вошедших прихожан. Создатель, как и в других храмах, был изображен крепким мужчиной среднего возраста. Длинная борода на мужественном лице прекрасно гармонировала с орлиным носом и глазами, которым за счет формы бровей, скульптор придал грозный вид. Как и у служителей храма, голова бога оказалась наполовину выбритой, что немного портило впечатление о статуе, по мнению Тархона, не любившего нелепые прически монахов.
Гномы, эльфы и орки с гоблинами не рисовали Создателя и не строили ему храмов, считая это задумкой людей, которые стремятся поживиться на всём, даже на вере. Ещё они этого не делали, поскольку каждый из них в душе считал, что именно к их расе относится Создатель, а не является подобным человеку, как изначально рассказывали всем островитяне.
— Любуешься великолепием Создателя? — спросил брат Крайтон, появившись в зале неожиданно для засмотревшегося Тархона.
— Ты меня напугал, настоятель, — встрепенулся командор, отвлекаясь от статуи, — я совсем не слышал, как ты вошёл сюда.
— Ничего страшного, Тархон, ты просто задумался. Хочу предупредить, что после долгого разговора с братом Урдином условия немного изменились.
— Я ещё не согласился на предыдущие, мне даже не дали возможности поговорить, а условия уже поменялись? — возмутился Тархон, гнев появился на его лице. — И каковы же они теперь?
— Если тебе верховный настоятель поможет советом, то с тобой отправится двое наших людей, а не один.
— Знаешь, что у меня нет другого выбора, и выламываешь руки, — обвиняюще произнёс командор, — но только в том случае, если они будут связываться с тобой через меня. Найду у кого-то из них волшебную сферу — убью на месте. Идёт?
— А ты умеешь убеждать, Тархон, — наиграно рассмеялся монах, — я согласен.
— Тогда можем приступить к общению с братом Урдином.
— Как будет тебе угодно, пойдём со мной, в священном зале Создателя я даже себе не позволяю использовать волшебную сферу.
Они направились в комнату, откуда вышел, по предположению командора Алмазного королевства, монах. Небольшое помещение, стены которого были, так же как и в храме расписаны и богато украшены, оснащалось несколькими письменными столами и лавками, здесь же имелся выход на территорию подконтрольную храму. Тархон понял, что именно в этой комнате проходили совещания монахов, и решалась судьба храма Алмаза. Он попал в самое сердце обители Создателя, здесь командор мог немного познакомиться с делами настоятеля и посмотреть, чем живёт этот хитрый старик.
— Будь добр, присаживайся на вон ту лавку, — указывая место, вежливо попросил монах, — я сейчас вызову брата Урдина и присоединюсь к тебе.
Брат Крайтон выдвинул на себя одну из ячеек в столе и аккуратно достал нужный магический шар. Желто-оранжевая энергия потянулась от пальцев старика к сфере, обволакивая её. Через минуту появилось изображение маленькой тёмной комнаты, в ней находился старик с живыми глазами и бородой, длиною по пояс. Одет он был в мантию грязно-жёлтого цвета.
— Приветствую тебя, брат Урдин, — подсаживаясь к Тархону, произнёс настоятель храма в Алмазе, — это командор Тархон Дайсон, пожелавший говорить с тобой.
— Наслышан о твоих подвигах и храбрости от принца Тигора, — внимательно изучая солдата, сказал брат Урдин, — о чём ты желаешь со мной побеседовать, воитель?
— Прежде чем я задам свой вопрос, брат Урдин, скажи мне честно, догадываешься ли ты, о чем я хочу спросить? — поинтересовался командор.
— Думаю, это связано с пустыней, ифритами и пресловутой гильдией магов, которые держат в плену твою семью. Наше общество много знает, ты пришел по адресу.
— Ты близок, это действительно связано с моим вопросом. Меня интересует древний артефакт, который называют ифритовым камнем!
— Ифритовый камень? — удивился сидящий рядом с Тархоном старик. — Да никто не знает, где он уже тысячи лет, друг мой! Если бы кто-нибудь из живых ведал, где артефакт, то на его поиски уже бы давно отправились целые полчища. Прошу, извинить за беспокойство, брат Урдин.
Раздраженный настоятель храма встал с места, собираясь прервать связь с Дориндолом.
— Постой, брат Крайтон! — задумавшись о чем-то, остановил в последний момент собрата верховный настоятель.
— Но, брат Урдин, мы же действительно не знаем, где он находится! Не стоит давать надежду там, где её нет.
— Да, это так! Я полностью согласен, брат Крайтон, это одна из догм нашего учения, — произнёс островитянин. Потом он перевёл взгляд на Тархона Дайсона и продолжил, — достопочтенный командор, он безоговорочно прав, но я всё-таки могу попытаться помочь.