Увидев вошедших, император повелительным жестом приказал стражам увести наложниц, не желая, чтобы они присутствовали во время важного разговора с Кровавым магом. Он провожал их скучающим взглядом и лишь когда последняя исчезла из виду решил удостоить Альдора и Худроша вниманием.
— Ты просил, чтобы я пришёл, великий император, — обратился чародей к старому ифриту.
— Да, и вот ты здесь. Как думаешь, зачем я вызвал тебя, мой друг?
— Не знаю, но думаю по делу важному, ведь у тебя других не бывает, — лестно ответил Альдор, подозревая, что старик решил устроить ему очередную каверзу.
— Помнишь, что обещал тебе мой недалёкий отец, если удастся захватить Равнину?
— Всё до единого слова.
— Как ни странно, но я тоже. Так вот, поскольку его уже нет в живых, а договаривался ты именно с ним, то я хочу самую малость изменить условия сделки.
— Любое твоё решение правильное, император, — поддакнул Худрош, смотря на отца щенячьими глазами.
— Знаю, не зря же меня прозвали Мудрым мои подданные, — хитро улыбнулся Бордух, добавив в конце смешок. — Жаль, что тебе таким не стать, сын мой. Иногда думаю о тебе, и не понимаю в кого ты такой глупый уродился! Наверное, в свою матушку — умом она явно не блистала. Правда, она имела другие достоинства в молодости. Жаль, что пришлось её казнить, ведь она не оставила мне выбора. Напомни, как её звали.
— Кхаринэ, — послушно вымолвил Худрош.
— Точно, но сейчас я желаю беседовать не об этом, вернёмся к уговору между тобой, Альдор Кристи, и моим предшественником императором Гайдавом. Он обещал поставить тебя во главе захваченных земель, верно?
— Верно! Чтобы мне было проще найти для него древний артефакт, не позволяющий армии ифритов оказаться на Равнине.
— Прошёл слушок, что ты уже заполучил его, — с этими словами император вскочил, как ужаленный роем пчел и подошёл к Альдору. — Ведь так? А?
— Пока есть лишь предположения, но нет уверенности, что найденный камень является подлинным. К тому же, никто из ныне живущих не знает, как он в точности выглядит. Единственным ориентиром остаётся его схожесть с крупным рубином.
— Не лги мне! — взвизгнул старик, изучающе кружа вокруг колдуна. — Советую быть максимально честным со мной, ведь от этого напрямую зависит твоя никчемная жизнь, маг!
— Это правда, — твёрдо сказал Альдор. — Мои люди сейчас направляются в пустыню в поисках места для совершения ритуала. Там они попробуют уничтожить находку, а уже после будете пробовать пересечь невидимую границу, отправив туда провинившихся слуг.
— Таких у меня хватает, даже больше чем нужно.
— Есть и другой способ, — вмешался Нхар. — Необязательно избавляться от камня в пустыне. Можно снизить риск, не факт, что твои люди доберутся до пустыни.
Худрош и Альдор повернули к нему головы.
— Бывает же такое! А ты и не знал, Альдор!? — во весь рот засмеялся император. — Нхар, расскажи ему, а то я устал говорить.
— Как прикажешь, мудрейший, — кланяясь, согласился воин. — Колдун, ты знаешь лишь один вариант уничтожения ненавистного камня — в месте его создания. Я слышал, что человеческие и эльфийские маги потратили такое количество энергии, что там больше не работает ни одно заклинание. Это так?
— Когда я был молод, то побывал в том самом месте в песках. Практически каждый орк и гоблин знает о нём, но зелёные не придают ему особого значения, поскольку способных шаманов среди них не так уж и много. Магию там действительно нельзя применить — я убил целый день, стараясь доказать себе обратное, но безуспешно. Где же ещё можно разбить артефакт?
— Другой вариант — древний колодец с мёртвой водой, его ещё называют — туннель Тенебриса! По легенде когда-то один молодой ифрит прогневал богов, точнее одного из них. Он бросил вызов жестокому богу загробного мира — Тенебрису. На следующий день вода в колодце юного наглеца поднялась вверх, дойдя до самых краёв. Удивлённый ифрит зачерпнул её ладонями и погиб в страшных муках, вода сожгла его плоть и кости. Жители покинули деревню, страшась гнева могучего Тенебриса. Поговаривают, что раньше вокруг колодца росла трава, теперь там всё выжжено на километры вокруг. В колодце любая вещь или существо исчезают бесследно. Чтобы ты в него не опускал — достать уже не удастся. На моих глазах метеоритное копьё расщепилось за считанные секунды, а солдат, державший его, остался без руки. Через неделю он умер, всё время мучаясь от боли.
— Видишь, Альдор, мы тоже времени зря не теряли, пока тебя не было, — усмехнулся император.
— Но если камень каким-то чудом останется цел, то его уже никогда нельзя будет достать из колодца, — заметил Худрош.
— Не останется, — уверенно произнёс Нхар, — мёртвая вода разъедает всё.
— Будем считать этот вариант запасным, если Альдор не передумает, — решил император. — Если хочешь, то можешь всё-таки дать шанс своим слугам, глава гильдии. Но предупреди их, что если в пустыне не удастся по каким-то причинам избавиться от камня, то пусть они скачут сюда. Ну а пока продолжим обсуждать наши перспективы на Равнине. Твой грандиозный план, от которого мой отец был без ума, провалился давным-давно — это факт. Равсу смог возродить гильдию, но тоже потерпел фиаско, к моему огромному сожалению, ведь он мне очень нравился как надёжный союзник и прекрасный собеседник. Теперь дикари, которых мы так упорно истребляли последние двести лет, усилили и без того немаленькую армию правителей Равнины.
— Между ними много разногласий, — решил напомнить Альдор. — Далеко не все правители в восторге от принятия дикарей в свои ряды. На этом можно сыграть.
— Не говори глупостей, маг, — нахмурил брови Нхар. — Перед опасностью они вновь объединятся, а новый союзник расскажет им все, что знает о нас. К тому же, получив желаемое, дикари будут сражаться за обретённый на Равнине дом с двойным усердием. В руках опытных полководцев они станут намного опаснее, а ещё им дадут оружие и доспехи. Теперь воин пустыни станет махать мечом, а не дубиной или камнем.
— Конечно! — быстро кивая головой, заторопился согласиться Худрош. — Глупее предложения, чем Альдора, я в жизни не слышал.
— Вот видишь, маг, даже моему сыну это ясно. Я веду к тому, что мне придётся изрядно потратиться на армию наёмников и пиратов. Ведь, как ты сказал, гарантии, что твои слуги нашли древний артефакт, нет. Таким образом, участие самого сильного войска в мире, здесь я имею в виду армию ифритов, под большим вопросом. За твоё усердие, я подарю тебе лакомое королевство Пяти Камней, а вот остальными землями Равнины распоряжусь по своему усмотрению. Например, Север я решил отдать старшему сыну.
— Твоя щедрость не знает границ, отец, — обрадовано защебетал Худрош.
— Знаю, есть у меня такой недостаток. Альдор, ты согласен на мои условия или до сих пор считаешь, что достоин рассчитывать на изначальный вариант?
— Я радуюсь второму шансу, мудрейший. И с удовольствием соглашусь на твои условия, лишь бы ты дал мне возможность отомстить жителям Равнины за позорные неудачи гильдии.
— Значит, в ближайшие недели мои наёмники займутся жителями пустыни, — хлопнул в ладоши император. — Наконец-то пришло время завоевать Равнину.
***
Уже несколько дней, как Ларс Гиббз приплыл в порт столицы Пяти Камней. Обрадованный возвращением грозного воина-мага принц Эгиль закатил в тот же вечер в его честь роскошный ужин. На нём кроме молодых людей присутствовали: принц Тигор, его телохранитель Салид, доставивший выжившего в смертельном бою с пиратами колдуна домой, и ненадолго заглянули король Сигурд Суровый, советник Морт Лори и чародей Каарг. За дружеской беседой Ларс рассказал, каким образом ему удалось спастись, и о своём пребывании в семействе склочного рыбака, а Эгиль — о подвигах речных эльфов, пирата и верховного вождя (на этом моменте Тигор не на шутку удивился), освободивших его из лап смазливой ведьмы и её демонического отца, о делах договорились не упоминать, решив отдохнуть немного в тесном кругу. Ларс, слушая принца, сожалел лишь об одном, что не он не смог расправиться с наёмниками гильдии магов во время первой битвы.