По факту же, его должность была той же самой что и предыдущая, разве что кампания покрупней, и соцпакет побогаче.
Но Ибн Хальдун, конечно, рассчитывал на повышение.
Будучи в глубине души простым наемным работником опередившим свое время, Ибн Хальдун начал искать варианты. ХедХантера под рукой не случилось, и Ибн Хальдун пошел в тюрьму.
В тюрьме Феса содержался бывший правитель Бужи, эмир Мухаммад, захваченный Абу Инаном в ходе своей восточной кампании. Ибн Хальдун, ссылаясь на давние связи своей семьи с правителям хафсидской династии, предложил эмиру свою помощь: организовать побег, ну и немного захват власти в Бужи. Для себя просил немногого — должность хаджиба. Чтобы стать прямо как дедушка.
Эмир Мухаммад охотно согласился, видя неприкрытую открытость молодого ученого.
Но Ибн Хальдун был и в самом деле чересчур честен для такого дела — заговор был раскрыт, и в 1357 году Ибн Хальдун оказался в тюрьме по совершенно справедливому обвинению в государственной измене.
То есть как видите пассаж о «гонениях от властей», из самого начала нашего рассказа, облекается плотью.
Как честный человек, Ибн Хальдун должен был сдохнуть в застенках кровавого режима, но опять вмешалось провидение. Уже в 1357 году султан тяжело болел (на что, собственно, и рассчитывал Ибн Хальдун). К 1358 году его затянувшаяся болезнь так надоела придворным, что всеми любимого султана придушили подушкой. Надо заметить — сделал это его же собственный министр (везир) Аль — Фодуди. Посмотрим правде в глаза — отдел кадров у султана Феса был не на высоте.
Однако помимо Аль — Фодуди у султана осталось еще много других преданных друзей и скорбящих родственников. К счастью, люди все были интеллигентные, и междоусобная война получилась очень сдержанная, почти вежливая. Настолько, что освобожденный из тюрьмы Ибн Хальдун нашел в себе силы в ней поучаствовать.
За трон боролись две группировки: везира Аль — Фодуди, сразу же посадившего на трон своего ставленника, и сына Абу — ль — Хасана Абу Салима, высланного Абу Инаном в Андалусию и заручившегося там поддержкой христианского короля Кастилии Педро Жестокого.
А вот это, последнее, было уже как-то невежливо. И даже хуже того, не по традициям.
В истории много иронии. Вот взять например везиря Аль — Фодуди. Этот человек, задушивший подушкой друга детства, которому был всем обязан, освободил Ибн Хальдуна из тюрьмы и сделал своим приближенным, очевидно рассчитывая на… благодарную верность.
Сразу скажу — он ошибся.
Ибн Хальдун сердцем почувствовал что Педро Жестокий, пригревший султанского сиротку Абу Салима, просто не может быть плохим человеком. Он немедленно связался с Педро и услышал от него много хороших, добрых слов. Хотя вру, конечно не услышал. Зато увидел много монет — и немедленно проникся верностью к изгнанному сиротке Абу Салиму. Будучи человеком высоких моральных принципов, но весьма разносторонним, Ибн Хальдун организовал глубокий и аморальный заговор.
Опыт, сын ошибок трудных, помог Ибн Хальдуну — второй заговор у подающего надежды каллиграфа удался не в пример лучше.
В 1359 году Абу Салим захватил трон и сделал Ибн Хальдуна своим министром. Нашему герою шел всего 27 год, и он был лишь в шаге от заветной цели — должности хаджиба самого могущественного государства Северной Африки.
Тут то и всплыл Ибн Марзук, друг и соратник Абу Салима еще со времен андалусской ссылки. Он по праву занял пост первого министра и постепенно изолировал Ибн Хальдуна от милостей султана. Для успешной борьбы с ним Ибн Хальдуну требовалась высочайшая квалификация в дворцовых интригах, которой он не имел.
В результате Ибн Марзук (основательно злоупотреблявший своей безграничной властью) был свергнут (уже в 1361 году) вместе со своим султаном, и не Ибн Хальдуном, а другим, куда более опытным царедворцем — везиром Омаром. Тот, ломая скрепы, воспользовался услугами христианских наемников. Захватил дворец, казнил Абу Салима и провозгласил новым султаном своего ставленника.
Ибн Хальдун, как вы наверное догадываетесь, и в этот раз оказался на стороне победителей.
Тем не менее, заветная мечта не стала ближе — везир Омар сам стал хаджибом при подставном султане, так что Ибн Хальдуну по — прежнему некуда было расти.