Выбрать главу

РАЗРЫВ

Идут осенние стихи...

Так листья хлынули лавиной.

Так копятся у глаз штрихи

у поседевшего мужчины.

Идут решеньем на разрыв

не вспоминать о ней, о доме...

И гасят маленький свой взрыв

в любой ласкающей ладони.

25.04.66

ВДОХНОВЕНИЕ

Б. П.

Когда начальных строчек тьма

меня с ума сводила,

какая ниточка впотьмах

ко свету выводила?

Когда с прожорливостью крыс

поэзии грыз оксфорд,

угадывался темный смысл

в параде парадоксов.

И обещалось в той горсти

(как зритель - в кинокадре),

что ожидание гостит,

хоть не указан адрес.

Вот с самой легкой той руки

и приходил к моменту,

когда величие строки

наглядней монумента.

Благословляю первый шаг

и тот надрывный дых,

с каким нашла моя душа

учителей своих!

1967

ИЗ ГАЗЕТ

Андрею Вознесенскому

Ах, как нужен нам пророк!

Маг. Советчик. Ясновидец.

Мысли, как соленья, впрок

в мозг-чуланчик становитесь.

Жить без новостей голо.

В чтении души не чаем.

Зрю в "Вечерке" уголок

"Спрашивай - отвечаем".

ВОПРОС: "Золотое кольцо лежало

рядом с ртутью и побелело.

Что можно сделать, чтобы извлечь ртуть?"

Столь истошно в телефон

женщина вопит в отчаянии;

аппетит пропал и сон;

блекнет золото венчальное.

Исповедовает кредо:

есть лосьоны, пудры, кремы,

ванны хвойные для тела,

а колечко побелело.

Есть театры, церкви, цирки

для души в бессонном цикле,

возрожденью нет предела,

а колечко побелело.

Речка, что ли, обмелела?

Тихо воют этажи:

"Где ХИМЧИСТКА, подскажи?"

Глазки бегали, как ртуть:

"Вам ОТДЕЛЬНО завернуть?"

Глазки щурились келейно.

Растекались по коленкам.

Глазки мерили хитро:

"Вам вино или ситро?"

Этот блеск и этот лоск

обволакивают мозг;

обмякают влажно губы;

золото идет на убыль...

ОТВЕТ: "Любую золотую вещь необходимо оберегать от соприкосновения с ртутью, ибо золото белеет и теряет свои качества. Восстановить первоначальный вид золота, видимо, невозможно".

У досужих горожан

тьма вопросов, а ответы

могут их опережать,

если в срок читать газеты.

5.12.73

ЧУЖИЕ РУКИ

Порой, ожесточась, со скуки,

сначала вроде бы легко

дыханьем греть чужие руки,

в мечтах от дома далеко.

Приятна теплота объятья.

Волнует радужная новь.

Но шелест губ и шорох платья

лишь имитируют любовь!

И не заметишь, как мельчаешь;

как окружит одно и то ж:

ложь в каждом слове, ложь в молчанье,

в поглаживанье тоже ложь...

Едва ль для настоящей страсти

друзья случайные годны.

Старательные, как гимнасты.

Как манекены, холодны.

И только дрожь замолкнет в теле,

заметишь, тяжело дыша,

что оба - словно опустели:

кровь отошла, ушла душа...

И, тяготясь уже друг другом,

проститесь, позабыв тотчас

чужое имя, голос, руки

и - не заметив цвета глаз.

18.02.71

ОБИДА

Е. Е.

Обидели. Беспомощно и горько:

мир перекошен, вывернут, разбит;

и сердце стало апельсинной долькой,

которую жует беззубый быт!

О, Господи! Зачем бывает разум

дан гнусной твари с языком змеи?

А веруешь, что песенные фразы

хранят в охрипшем горле соловьи.

И все-таки возмездье настигает,

над всем в природе правый суд вершит

и песня соловьиная летает,

и вечно ползает змеиный шип!

7.09.70

ОСЕННИЙ ДЕНЬ

Был этот день тревожно мглист,

чего-то ожидая.

Гремел по тротуарам лист,

с деревьев упадая.

Так оглушительно гремел,

подобно жесткой жести,

что я лицом бледнел, как мел,

и ждал печальной вести.

И думал, что зимы приход

(колючей белой смерти)

в лед эти клены закует,

завертит в снежном смерче.

Невыносимо было жаль

молящих веток хилость;

и в душу светлая печаль,

как птица, поселилась.

Молчала площадь, как вдова;

и, словно бы из воска,

нагие стыли дерева,

беленые известкой.

Кто кисти в известь окунал,

плеща густую сырость,

чтоб, как к оглохшим окуням,

мы к кленам относились?!

Кто черствым сердцем не жалел,

дотронуться решаясь,

чтоб мертвый воздух тяжелел,

в кристаллы превращаясь?!

Еще гремел кленовый лист,

еще я шел куда-то;

и ветер-виолончелист

заканчивал сонату.

Как мухи белые, слепя,

возникли ниоткуда;

и это было - как судьба

и продолженье чуда.

7.10.68

* * *

Мертвым соком брызни,

папоротника твердь.

В этой страшной жизни

нужно умереть,

чтоб тебя читали,

чтоб тобой зажглись,

чтоб, шутя, листали

твою жизнь...

24.07.69

ДАЧНАЯ БАЛЛАДА

Тиха на даче жизнь. Безделье. Пустота.

Огромный день легко уходит в мирозданье.

Напудренных берез святая красота

стоит особняком, не требуя названья.

Кудрявый черный пес, свернувшийся клубком,

в облезлом кресле спит и в пышный ус не дует.

Жизнь кажется сплошным раскрашенным лубком,

и старый шулер-смерть здесь карты не тасует.

Ни звука скорбных труб, хоть кладбище - подать

рукою... Старики здесь ходят за грибами.

Разлита в воздухе, как масло, благодать;

и можно ощущать ее легко губами.

Лишь крашеный забор, зеленый, как листва,

напоминает нам о бренности унылой;

а свежих планок строй, как белая плотва,

набившаяся в сеть и стянутая силой.

Тиха на даче жизнь. Лишь ночью мотыльки

стремглав летят на свет и как собаки лают