После очередного плавания и разговора с матерью брат приезжал за Игнатом только на лодке.
Наигравшись, вспомнив о наказе матери -- к реке не ходить. Игнат в сопровождении брата торопливо поднимался в гору, спешил домой.
Мать встретила вопросом:
-- Ну и куда ты змыуся на этот раз?
-- А я змыуся на раку, -- отвечал Игнат, получая дозу морального воспитательного воздействия. Для него этого было достаточно, чтобы понять, что делает он всё правильно.
Об этом случае, возможно, Игнат не вспомнил бы никогда, но о нём позже в разговорах частенько напоминал Леонид, когда спустя годы после войны они встречались в его ленинградской квартире.
Улицу, на которой Игнат проживал, он оберегал зорко -- не любил, когда по ней ходили посторонние. Особенно не любил когда, остановившись напротив их дома, прохожие смотрели на костёл и церковь, вели свои бесконечные беседы.
В бойкое время, к обеду, Игнат садился на скамейке перед домом и никого из посторонних пропускать не собирался по своей Рабочей улице. Когда на окраине улицы появлялись девчонки с других улиц, Игнат хватал приготовленные розги или подвернувшуюся палку и дерзко с воинственным видом направлялся навстречу. После короткой недружелюбной беседы, иногда короткой стычки тем приходилось обходить эту улицу по Витебскому большаку. Девчонки отваживались быстро проходить по этой улице, только убедившись, что малый забияка около дома не сидит, занят другими делами.
Его проделки вскоре стали известны родителям. После очередной жалобы Игнату всё же пришлось пропускать всех. Но счёт проходящим по своей улице он вёл постоянно.
Также приходилось считаться Игнату с соседями, когда он сам проходил по чужим территориям. Однажды пробираясь к реке среди холмов у спуска, услышал окрик:
-- А ну, назад! Я у твоего дома не гуляю, нечего и тебе здесь расхаживать.
Игнат решил проскочить опасное место. Бежал под летящими в его сторону камнями, но всё же получил удар по голове. Это подсказало, что "хозяйничать" в чужих местах нужно осторожно, учитывая интересы других малолетних владельцев. Вспоминая этот случай, Игнат удивлялся искусству малолетних ребят метко бросать камни.
Дед с родителями дарили иногда Игнату незабываемые речные прогулки. Походы вверх по Двине под парусом запоминались.. Отец предупреждал Игната о предстоящих переходах по реке заранее, чтобы тот смог приготовить себя для такого плавания, ведь лодки приходилось перетаскивать через каменные перекаты вручную.
На двух лодках ранним утром отправлялись вверх против течения. Под парусом порожние лодки бежали быстро. Киль резал воду, через борт её брызги обдавали путешественников.
-- Укройся от брызг. Вымокнет одежда -- заболеешь, -- предупреждала мать, наблюдая, как сын подставлял лицо брызгам. Игнат начинал осознавать азы битвы со стихией, понимал, что в жизни за всё хорошее и красивое нужно бороться.
Поднявшись в незнакомые, загадочные для Игната места, родители занимались хозяйственными делами, косили сено, готовили на берегу пир. Игнат искал среди травы ягоды. Неожиданно увидел, как от него быстро уползает змея.
-- Здесь змеи, -- показывал рукой Игнат родителям.
Подбежали взрослые. Отец искал у берега предполагаемую гадюку, уводя на чистое место Игната, сказал:
-- Здесь греются ужи.
Беззаботные солнечные дни сменяли друг друга. Игнату хотелось, чтобы так будет вечно.
Война пришла неожиданно. Её начало Игнат запомнил пикирующими на город, военный аэродром, расположенный на окраине, бомбардировщиками. Самолёты падали сверху серебристыми сигарами, слышался грохот разрывов, над городом вставали и ползли клубы дыма. Тогда вместе с родной тётей он пробирался к бабушке кратчайшей дорогой, по прилегающему к улице лугу. При пикировании самолётов тётушка падала в траву, тянула за руку с собой Игната. А он из высокой травы старался рассмотреть фигуры пикирующих вражеских бомбардировщиков, но кроме сверкающих отблесками солнца корпусов падающих машин ничего не различал. Так в его город пришла война.
Дома, разбитые бомбами при налётах, стены, обгорелые при пожарах, напоминали, что враг может появиться в любую минуту. Надежда была на противотанковые окопы, вырытые на подступах к городу горожанами. Всё быстро менялось, воинская часть, расположенная в городе, внезапно ушла. Её место заняли восемнадцать учащихся -- ополченцы, комсомольцы школы, среди них оказался двоюродный брат Игната Лёня, приехавший на каникулы к бабушке из Ленинграда. Учащиеся школы были вооружены учебными винтовками.
Несколько дней по Витебскому большаку на Смоленск вереницей шли беженцы. Их поток казался нескончаемым. Запомнились хмурые лица женщин, уставшие дети. Устремлённые вперёд глаза будто бы искали конец трудному пути. Там, вдали было их спасение. Ни у кого ничего, ни взрослые, ни дети не просили. Единственным их желанием казалось стремление как можно быстрее покинуть город, который не мог защитить ни себя, ни своих жителей. Печальные глаза идущих людей остались в памяти Игната навсегда. О чём люди тогда думали Игнату не разгадать и сейчас. Понимал главное -- торопились уйти от смерти.
Игнат с родителями, как и другие горожане, надеялись на чудо, что город не сдадут, Игнат с родителями прятались в деревне, расположенной на отшибе от дорог, около огромного болота. Единственная просёлочная дорога вела в это селение, поэтому встретить немцев в этом месте в ближайшее время не ожидали. Ранним утром все уходили в глухие места болота, укрывались среди поросшего болотными соснами большого массива. Местные жители вели за собой коров.
Над болотом часто пролетали самолёты с красными звёздами.
-- Немецкие разведчики, маскируются под наших, -- говорили между собой взрослые.
-- Как бы не приняли нас за воинские части, -- слышались тревожные голоса.
Из этих разговоров Игнат понимал, что немецкие разведчики ищут красноармейцев, куда-то ушедших из города в первые дни войны, но под деревьями прятаться приходилось -- мать и появившейся страх побеспокоились об этом в первую очередь.
Однажды ранним утром, когда люди ещё не успели уйти в лес, в деревню ворвались немецкие танки. Увидев играющих детей, взрослых, занимающихся хозяйством, остановились. К ним подошли мужчины. Отрезанное болотом и топью от остального мира селение танкистов не заинтересовало, они развернулись и быстро ушли обратно. Теперь все знали -- в городе немцы.
-- Город уже занят. Надо возвращаться домой. Могут разграбить квартиры, -- говорили взрослые.
-- Нас не защитили? -- спрсил Игнат родителей.
-- Получается, не смогли, -- неохотно ответил отец.
От Лёни после войны в Ленинграде Игнат узнал, что бой длился минуты. В живых остались двое. Убегая из кромешного ада, представитель НКВД заскочил на пункт наблюдения. Махнул рукой Лёне: "Уходи!" Вместе бросились к городу. На окраине города каждый скрытно бежал в свою сторону. Лёня бежал к бабушке. "Может быть, остались живы ещё два ученика?" -- думал Игнат, вспоминая, что о военном в разговорах не упоминалось, а Лёня был совсем малым, начинающим комсомольцем из Ленинграда, тем более не из этого города. Взрослые горожане впоследствии в разговорах вспоминали двух комсомольцев. "Может быть, спаслись ещё два горожанина?", -- в тревоге как бы болея, душой оберегая детские жизни, с надеждой думал Игнат.
Так Игнат с семьёй оказались в уже оккупированном городе. Сначала немецкие части долго не задерживались, в городе их почти не было -- быстро уходили на восток.
-- На Москву торопятся, мимо нас идут, -- тихо говорил отец матери вечерами, предупреждая домашних о разворачивающихся на фронте событиях. Его информация была наиболее вероятной, город стоял в стороне от стратегического направления.
Вскоре что-то на фронте изменилось, немцы поменяли тактику. В городе подолгу останавливались машины с немецкими солдатами, долгими днями стояли на отдыхе, видимо, шло переформирование. Они забили собой все прилежащие к центру городские улицы. Опасаясь налётов нашей авиации, старались укрыться среди старых высоких разлапистых деревьев.